Александр очень постарался опустошить полбутылки, не влив в себя ни капли, а после этого «отрубился». Когда его обыскивали, он порадовался, что в карман с «платком» так никто и не полез, просто ощупали. Пистоль с надписями на стволе также не взяли с собой, оставив валяться на полу. Зато не поленились снять кафтан, ремень, сапоги и кобуру с револьвером. Последний было жаль особо.
«И где я другой такой возьму? Может, «очнуться» и объяснить, что чужое брать негоже? И ведь фиг убедишь, они-то мое добро трофеями считают. До чего же неудобно притворяться спящим в мокрой вонючей рубахе».
Чтобы не вызвать подозрений, Еремеев третий бокал опрокинул на себя, когда падал со стула. Два предыдущих также приняла на себя одежда.
– Тут зелья – быка свалить можно, – разговаривали два типа, которые выносили тело из харчевни. – Как он еще два бокала осилил? Теперь сутки не добудишься.
– В тюрьме умеют приводить в чувство, – со знанием дела заметил второй.
– Ну да, ежели в руки Сахида попадет, тот мертвого говорить заставит. Вязать будем?
– А как же? Вдруг он во сне брыкаться начнет?
В карете ему руки скрутили за спиной, а щиколотки плотно стянули веревками.
«А на что ты, Сашка, надеялся? Что они совсем страх потеряют – бросят, как колоду, и охраны не выставят? – Сам же себе и ответил: – Да, хотелось бы, чтобы враги оказались дураками и недотепами, однако не все хотелки сбываются. К тому же у меня припасен важный козырь в рукаве: сегодня должно исполниться мое сокровенное желание, и я точно знаю – оно с тюрьмой не связано».
– У нас все камеры переполнены, – пробурчали принимающие спящего пленника. – К кому его подселить?
– Этот очень важный, потому без ведома пана с ним ничего не должно случиться.
– Сами говорите, что сутки дрыхнуть будет. Чего с ним стрястись может?
– Народец нынче лихой, еще придушат ненароком, а спрос с вас.
– Лады, есть у нас одна камера, где еще один важный постоялец сидит, туда и направим. А чего он мокрый?
Еремеев слушал голоса, изо всех сил изображая спящего. Ему уже самому не терпелось попасть в камеру.
«Сосредоточиться не дают. Тут столько задачек решить нужно, а они… И вообще, для столь важного клиента могли бы и одиночную камеру подготовить. Никакого уважения к главной занозе господина Тадеуша. При встрече со шляхтичем обязательно пожалуюсь!»
На каменный пол его кинули без всякого почтения, он едва не вскрикнул от боли. Скрежет ключа в замочной скважине оповестил, что Данила-купец обрел новое временное жилище.
– Эй, ты, живой? – Через пару минут кто-то дотронулся до плеча. Голос показался Еремееву знакомым. – Да очнись ты!
Он открыл глаза, которые тут же полезли на лоб, поскольку склонилась над ним действительно знакомая особа. Но самое невероятное состояло в том, что она подпадала под предсказанное Мирославой исполнение желания – ведь Александр неоднократно признавался себе, что многое отдал бы, чтобы хоть одним глазком еще раз увидеть Зарину. И увидел-таки! Сейчас она сидела перед ним. Единственное, что поспешил сделать пленник, – тихо произнес:
– Тюремщики должны думать, что я под воздействием сонного зелья.