Все, наверное, так и было бы в мирное время, не разразись война. Чулков прибыл в Киев за два дня до ее начала. 22 июня, едва успев получить назначение, он со своей батареей уже отражал налеты фашистской авиации. Беспрерывные «тревоги». Стрельба по целям. Заградительные огни… И так долгих семьдесят суток, вплоть до 18 сентября, когда третья дивизия ПВО, куда входил их дивизион, получила приказ оставить Киев.
— Ложись! — крикнул кто-то истошно.
По пикирующим на мост немецким самолетам с кораблей, стоящих у берега, ударили орудия. Торопливо застучали зенитные пулеметы. Завыли сирены. Послышался нарастающий свист бомб.
— Скорее туда! — схватив Чулкова за руку, бросился Якунин к урезу воды, где были укрытия.
Оба спрыгнули с насыпи, скатились в узкую щель. Чулков, оказавшийся сверху, прикрыл Якунина телом. Вздрогнула от разрывов земля. Засвистели осколки. Несколько минут берег содрогался от бомбовых ударов. Потом наступила тишина, звеняще-пронзительная, как зуммер в наушниках телефона.
— Ну как, цел? — спросил Якунин выглянувшего из щели Чулкова.
— Кто?
— Не кто, а мост, — огрызнулся Якунин.
— А что ему сделается, — засмеялся Чулков, унимая дрожь. — Стоит голубчик, стоит миленький.
Выбравшись из щели, Якунин с сожалением осмотрел перемазанные глиной сапоги и запылившуюся гимнастерку. Неряшливый вид огорчил. Лейтенант еще не успел отрешиться от курсантских привычек. В Саратовском училище, откуда их в связи с началом войны выпустили досрочно и сразу отправили на фронт, с первых дней внушалось: аккуратность и подтянутость — азы воинской дисциплины.
— Смотри-ка, — удивленно сказал Чулков, рассматривая снятую фуражку. — Чуток бы ниже — и амба.
Тулья фуражки была пробита осколком. «А ведь он меня собой заслонил», — с запоздалой благодарностью подумал Якунин и, взглянув на опустевший во время бомбежки мост, неожиданно сказал:
— Слышь, политрук, пока там пехтура очухается, давай-ка жми со своими пушками вперед!
— Ох удружил! — обрадовался Чулков. — Вот спасибо. Тебя звать-то как?
— Миша, — ответил Якунин и покраснел. — Это по дружбе, а правильно будет Михаил Иосифович.
— Ну бывай, Михаил Иосифович, — обнял его Чулков, — Авось еще свидимся. Война — штука долгая… Заводи! — крикнул он поджидавшим его артиллеристам.
На мост медленно вкатились тягачи с зенитками. За ними вновь устремилась пехота. К Якунину подошел немолодой командир. Убедившись, что перед ним начальник переправы, буднично сказал:
— Твоя миссия закончена, лейтенант. Последнее слово за нами.
— А вы, простите, кто?
— Военный инженер третьего ранга Филькенштейн. Ответственный за подрыв моста. Вот документы.
ebooksa