— Хорошая у тебя фамилия, — сдержанно улыбнулся он. — Голубь — мирная, доверчивая птица. Звать-то как?
— Валя… Валентина Андреевна.
— Разве вам не объявили маршрут движения, Валентина Андреевна? — спросил Гришмановский, глядя на девушку в упор. — Человеку военному положено быть в курсе…
— Может, и положено знать, да не велено всем говорить, товарищ военврач второго ранга. Вон наш главный идет, у него и спытайте.
Главврач, молодой капитан, одетый в пехотную форму, тщательно проверил документы моряка и, удостоверившись, что Гришмановский тот, за кого себя выдает, понизив голос, сказал:
— Госпиталь уходит. Куда двигаться, честно говоря, не знаю. Кругом немцы. Кругом…
— Что же вы решили?..
Главврач опасливо оглянулся и еще тише сказал:
— Не вижу иного выхода… Собираюсь оставить тяжелораненых в инфекционном отделении районной больницы. Я там был, коек, чтобы всех разместить, достаточно. Авось фашисты побоятся заразы и никого не тронут.
Идея Гришмановскому понравилась. В данной обстановке это был, пожалуй, единственно разумный выход.
— А что будет с медперсоналом? — поинтересовался он.
Капитан пожал плечами:
— Некоторых в больнице для ухода за ранеными оставим под видом гражданских. Остальные будут пробиваться к своим.
Главврача позвали, и тот отошел, пожелав Гришмановскому выбраться целым из этой передряги. Валя Голубь, внимательно слушавшая разговор двух офицеров, растерянно сказала:
— Вот беда, вот лихо… Куда ни кинь, всюду клин.
— Вы местная, Валентина Андреевна? — спросил Гришмановский.
— Так точно, товарищ военврач второго ранга. Из Красиловки я Иваньковского района.
— Домой тебе надо, Валентина Андреевна…
— Как это домой? — возразила девушка с обидой. — Я ж призвана в армию с тридцать девятого. Как медтехникум закончила, так и взяли. В освободительном походе участвовала.
— В Западную Украину?