Я кивнул:
— Конечно. Правда, великий мастер пригласил всех на обед…
— И пожалуй, опаздывать не стоит, — заметил мужчина.
В шатре были все гости. Я и Морозов вошли последними под пристальными взглядами присутствующих.
— Вас было всего четверо, — задумчиво протянул император, обращаясь к Филиппу Петровичу — И все же вы были готовы в таком составе требовать сатисфакции.
— Даже будь я последний в роду, то призвал бы к ответу тех, кто посмел усомниться в моем праве занимать свое место в Империи, — сухо сообщил князь.
— А вы? — неожиданно спросил у меня правитель. — Уверены, что не погибли бы, выступив в одиночку.
— Смерть — это только начало. Я бы возвращался ровно столько раз, сколько понадобилось, чтобы объяснить, что некроманта не стоит задевать.
За столом повисла мертвая тишина, которую разбавил звук упавшей на тарелку вилки. А потом раздался смех императора. За ним неуверенно захихикали люди, сидящие напротив моей семьи.
Не смеялись только трое. У бабушки на губах зазмеилась предвкушающая улыбка, от которой кто-то из Мининых закашлялся.
— За вас будет биться женщина. Разве это честно? — спросил парень, в военном кителе.
— Вы можете позвать на помощь пару своих родичей, если вам не повезет попасть на поединок против меня, — легко отозвалась Чехова. — Я даже могу убрать руки в карманы, раз вы так беспокоитесь.
Император даже хрюкнул от смеха.
— Свет много теряет без вас, Софья Яковлевна. Вы великолепны.
— Это вы еще ее стряпню не пробовали, — добавил я.
— Вы кухарите? — спросил глава семьи Мининых, который сидел ближе всех своих родичей к императору.
— Кроме прочего, — бабушка склонила голову к плечу. — Князь, а вы полагаете, что аристократ должен быть беспомощным в быту?
— Есть работа, которая должна быть исполнена теми, кто в ней сведущ.
— То есть обслуживать себя вы не умеете? Досадно. А вот мой сын способен нарубить дров для камина. Вручную.
— В домах можно использовать силу, — скривился мужчина и попытался поправить узел галстука, которого у него не было.