Я не знал, как должен реагировать на подобные заявления, и пожал плечами.
— Понимаете, отчего вашу машину не стали обыскивать?
— Не уверен, что на это есть причина. Просто я сказал, что запрещенного у меня с собой нет. Мне поверили. Я не знал, что продукты сюда завозить нельзя.
— Дружинники считают вас героем, мастер Чехов. Вы защитили того парня… — мужчина задумался, пару раз щелкнул пальцами, — Львинов, кажется.
— Литвинов, — поправил его я. — Если вы говорите о деле пропавшей княжны.
— Именно о нем. Вы практически спасли того беднягу от каторги, а всю его семью от голодной смерти. Насколько я знаю, он вернулся на службу. Потому все дружинники смотрят на вас как на своего человека.
— Я еще девушку от нежеланной свадьбы избавил. Случайно, в процессе помощи клиенту, которого назначила мне палата, — сообщил я упавшим голосом. — И боюсь, что люди решат, что я и в этом могу помогать.
— Я слышал, что вы исцелять способны, — хохотнул Станислав Викторович, хлопнув меня по плечу. — Не беспокойтесь, Павел Филиппович, слава — не самая верная подруга. Сегодня вам аплодируют, а завтра могут закидать гнилыми помидорами.
Мне показалось, что на последней фразе голос императора стал строгим.
Вечер за городом
Мы неспешно вернулись к резиденции. Император был задумчив, и никто не пытался к нам подойти и заговорить.
— Желаете утолить голод? — рассеянно уточнил он, махнув рукой в сторону столиков с закусками.
— Спасибо, но предпочту отказаться. Не хочу перебивать аппетит перед ужином.
— Ах, да, у вас же бабушка волшебно готовит, насколько я знаю. Хочу проявить напористость и напроситься как-нибудь к вам в гости на обед. Как вы думаете, некромантка пустит меня под крышу семейного дома?
— Полагаю, что она будет вам рада. Но лучше будет предупредить, чтобы порции еды были достаточными. Софья Яковлевна ужасно расстроиться, если кто-то будет голоден после того, как поднимется из-за стола.
— Скажу вам по секрету, моя матушка была такой же. Она тоже любила заглядывать на кухню. Слуги делали вид, что не происходит ничего странного, когда женщина ее уровня повязывала на себя фартук и нарезала лук. И ее пироги были самыми вкусными из тех, что я пробовал. Я даже воровал корочки, отламывая их, пока пирог остывал.
— Верю, — коротко ответил я, улыбаясь от представшей перед мысленным взором картины.
— Одни и лучших воспоминаний, — вздохнул мужчина. — А потом ее обвинили в предательстве короны и сослали в монастырь на каком-то острове в Ледовом море. Там она подхватила странную местную хворь и почила.
— Мне жаль, что так случилось.
— Что она погибла? Или жаль того, что она предала корону? — уточнил Станислав Викторович и прищурился.
ebooksa