— А сейчас прошу простить меня, Павел Филиппович, но мне стоит уделить внимание другим гостям. А не то они подумают, что дело уже решено и с виновными уже все ясно.
— Конечно. Закон превыше всего, — я коротко поклонился.
Но император удивил меня протянув ладонь. Рукопожатие оказалось крепким и достаточно долгим, чтобы на него обратили внимание некоторые из аристократов.
— Пусть понервничают, — тихо пояснил мне Станислав Викторович, перед тем как выпустить мои пальцы из медвежьей хватки.
Я направился в сторону дома, уверенный, что мои родные не станут возражать против такого поступка.
Раздумывая о завтрашнем заседании, я не сразу понял, что меня кто-то зовет. И делает это уже не в первый раз, судя по нетерпеливому тону.
— Павел Филиппович!
Знакомый голос, прозвучавший за спиной, заставил замедлить шаг и обернуться.
Александр Морозов, собственной персоной стоял на траве в нескольких метрах от меня. В черном плаще, шляпе, с тростью в руках. Заметив, что я обратил на него внимание, он улыбнулся и коснулся полей шляпы кончиками пальцев. Затем уточнил:
— Как вам резиденция?
— Здесь очень красиво, — ответил я.
Глава кустодиев поравнялся со мной и доверительно мне сообщил:
— Как бы сказал один мой знакомый: здесь места силы. Дороги сходятся и расходятся.
Я устало улыбнулся:
— Судя по рассказам, которые мне довелось слышать, ваш знакомый недалек от истины.
— Как дела, Павел Филиппович? — сменил Морозов тему разговора, когда мы, не торопясь,направились по тропинке к дому. — Наслышан о вашем отстранении от работы. И считаю, что палата адвокатов совершила большую ошибку, затеяв разбирательство по вашему делу. По моему скромному мнению, вы поступили правильно.
— Правила едины для всех, — ответил я. — Я их нарушил, пусть и вышло это по моей неопытности.
Александр бросил на меня изучающий взгляд и кивнул:
— Очень надеюсь, дело решится в вашу пользу. И вы сможете вернуться к практике.
— Приложу для этого все силы, — ответил я и поинтересовался. — А как ваши дела?