Она сделала глоток чая и поставила чашку на стол.
Рядом с Филиппом Петровичем сидела его супруга. Я видел ее не так часто, как того требовали приличия. Но сегодня отметил, что она выглядит утомленной.
— Добрый вечер. Как вы добрались? — спросил я светским тоном.
Женщина слегка нахмурилась, будто не ожидала от меня дежурной любезности, и я добавил:
— Надеюсь, что местный свежий воздух пойдет вам на пользу.
На мгновение Маргарита Ивановна смешалась, бросила короткий взгляд на мужа, который оставался совершенно спокойным. А потом ответила:
— Спасибо. Думаю, пользу нам принесет вовсе не воздух.
И мне сразу стало легче, когда я узнал в утомленной Маргарите привычную мне острую на язык женщину.
Елена Анатольевна вежливо поинтересовалась:
— А как вам вечерняя прогулка?
Я пожал плечами:
— Хорошо. Здесь очень красиво.
— О, если хотите, я могу пригласить вас на индивидуальную экскурсию, — лукаво предложила Свиридова. — В окрестностях резиденции есть очень много интересных мест.
— Не будем вам мешать, — поспешно произнес Филипп Петрович. Он поднялся с кресла, помог встать из-за стола супруге. — Маргарита Ивановна впрямь очень устала с дороги. Хорошей всем ночи.
Женщина кивнула, одернула подол платья, и они направились в жилое крыло. За ними последовала и бабушка, оставив нас в гостиной вдвоем.
— Наслышана о разбирательстве по вашему делу, мастер Чехов, — начала Свиридова, когда Софья Яковлевна покинула гостиную. — Мне очень жаль.
Я прошел к столу, сел в одно из кресел.
— Благодарю. Надеюсь, дело быстро разрешится, и я смогу продолжить практику.
Свиридова замялась, а затем произнесла:
— Ситуация серьезная, Павел Филиппович. Вы нарушили адвокатскую этику, и теперь вашему нанимателю грозит каторжный срок.