— Монета, — протянул я, глядя на зажатый в ладони кругляшок. — Она…
— Что с ней не так? — Виктор заметно напрягся.
— Почему ты всегда ее подбрасываешь? — осторожно уточнил я, начиная понимать, что предмет не так прост.
— Потому что она всегда говорит правду, — спокойно ответил Круглов, но в его глазах полыхнула тьма. — За годы никогда меня не подводила. Я привык ей доверять.
— Это как? — насторожился я.
— Задаешь простой вопрос, на который можно ответить «да» или «нет». Бросаешь монету и смотришь, какая сторона выпала.
— То есть она… один из объектов, — пробормотал я.
Виктор удивленно поднял бровь:
— Ты о чем?
— Где ты ее взял? — не стал пояснять я.
— Помнишь задание в Африке? Когда группа, нанятая каким-то местным князьком, ушла на ликвидацию, а вернулся только я?
Я кивнул. Это была операция, после которой половина казармы освободилась от гусар. Домой отправились конверты с личными делами и приписками «погиб, выполняя долг перед Императором и Союзом».
— То самое задание было на устранение какого-то Оракула. Прирожденного, который объявил себя местным пророком и создал крупную секту. Он около полугода творил всякую дичь. Мы должны были его убить. Но тварь, которая жила в доме пророка, была уже не человеком, — парень скривился, словно воспоминания его покоробили. — А монета показалась мне интересным трофеем. Вот я и забрал ее с мертвеца.
Значит, Виктор — один из хранителей. Я похолодел, рассматривая приятеля. Он выглядел так же, как и всегда. И был собой. Именно таким я знал Феникса с самого начала нашего знакомства. Наглый, бесстрашный, циничный, заменивший юмор сарказмом, но при этом он был тем, кому я без сомнений доверял спину. Да, я видел его Мясником, знал его пьяным балагуром, забрасывающим в мусорный контейнер болельщика чужой футбольной команды. Я видел, как он убивал, не моргнув глазом и помнил, как в одной из драк парень выдернул из-под ног толпы испуганную крысу. А потом кормил мерзкого грызуна остатками пайка, уверяя, что у того стресс и именно по этой причине гаденыш кусается.
Виктор не был обезумевшим хранителем и мне для понимания этого факта не требовалась консультация психиатра.
— Сколько лет она с тобой… — я подсчитал в уме.
— Уже года четыре.
Но почему объект еще не подчинил его? Я решил, что выясню все позже, а пока стоит заняться делами насущными.
— Она всегда говорит правду?
— Всегда, — спокойно подтвердил Виктор.