— Привет, Тула… — начал он с ослепительной улыбкой.
— Не зови меня так, Леха, — глухо потребовал я. — Не надо.
Вокруг нас веселились люди. Кто-то репетировал речевки. Сворачивали флаги, звенели банками из-под пива.
— Ты про Ксюху, — приятель повел плечом и скривился, — она сама ко мне полезла и…
— Да плевать мне на нее, — оборвал явно заготовленную речь. — Она не первая и не последняя баба в моей жизни. И завтра я найду новую.
— Тогда и говорить не о чем, — с готовностью подхватил Леха и шагнул ко мне с протянутой ладонью. — Забыли о шкуре. Незачем портить дружбу…
Я не стал ничего говорить. Вместо этого отвел корпус в сторону и с оттягом, хлестко зарядил приятелю в морду кулаком. Костяшки полыхнули болью. Раздался приятный уху хруст. И тонкий писк, похожий на крысиный. Видимо, я перестарался. Леха пошатнулся, сделал шаг назад и упал. Зажал нос. Между пальцев сочилось красное. Он убрал ладони и ошалело посмотрел на меня, словно не мог поверить в происходящее.
— Она была моей девушкой, — сказал я и плюнул в перекошенное лицо. — А шкурой сделал ее ты, мразь. И предатель. И живи с этим.
Кто-то пронзительно свистнул, и я наконец заметил, что в мою сторону бегут пара мужиков в броне “космонавтов”.
Ждать расправы я не стал и рванул прочь, на ходу расталкивая зазевавшихся горожан. Позади слышались недовольные выкрики и звуки начинающейся свары. И я вдруг понял, что меня отпустило. Плевать на блудливую подругу, гада, которого считал другом, карманы, в которых гуляет ветер, и неопределенное будущее. Я со всем справлюсь. В душе вспыхнула такая отчетливая первобытная радость, что губы сами собой растянулись в улыбке.
Я бежал. Ноги понесли меня прочь от «космонавтов», которые грохотали тяжелыми ботинками прямо за спиной.
— Стоять! — истошно орал кто-то.
Да только я и не думал подчиняться. Несмотря на приказ представителя закона, я бежал прочь по горячему асфальту. Ветер свистел в ушах. Олимпийка норовила сорваться с плеч.
Легкие рвались от напряжения, ноги гудели. Но впереди маячил проход в арку, а за ним…
Удар в бок выбил из меня дух, свалил на асфальт, а потом кто-то с силой пнул меня, уже лежачего. И яростно выкрикнул:
— Попался!
Я успел закрыться от прямого удара в голову, и дубинка угодила по предплечьям. Тут же меня свернули в бараний рог, скрутили руки за спиной, сковали запястья и вздернули на ноги, едва не выломав суставы.
— Уууу, — взвыл я, пытаясь вырваться.
Но толку от моих трепыханий было ровным счетом никакого.
— Не дергайся, — прорычал полицейский и чуть сильнее сдавил мою руку.