— Вы куда? — послышался за спиной удивленный голос Петра, но Алина уже его не слушала.
Она стояла на крыльце приюта. Потянула на себя створку. И едва она вошла в гостиную, как кольцо раскалилось. Зов становился все сильнее. Значит, где-то рядом была тварь.
— Ой, вы вернулись, — начала было Марфа Филипповна, но Алина ее перебила:
— Кого из детей не было в гостиной во время стрима?
Женщина задумалась:
— Вроде все были здесь, — неуверенно произнесла она.
— Катеньки не было, — послышался детский голосок. — Она сказала, что плохо себя чувствует. Анечка пошла ее проведать. Но ее до сих пор нет.
Алина обернулась. Говорила та самая Галя, которая первая решилась сфотографироваться с Шереметьевой. Женщина недовольно зашипела на девочку:
— Не лезь в разговор взрослых.
— Где ее комната? — княжна не обратила внимание на реакцию директрисы.
Девочка указала на лестницу, ведущую на второй этаж:
— С правой стороны. Комната с вишенкой.
— Спасибо, — Алина бросилась к лестнице, крикнув на ходу:
— Марфа Филипповна, выводите детей.
Уже в коридоре второго этажа Шереметьева выхватила пистолеты. Владеть холодным оружием она так и не научилась. А вот стрельба давала ей хоть какой-то шанс.
Дверь с рисунком вишенки была заперта. Алина ударила в створку ногой, усилив пинок способностью. Послышался хруст выламываемого замка, створка распахнулась и Шереметьева оказалась в комнате.
"Катенька" уже сидела на столе. Только теперь она почти не была похожа на человека. Вместо девочки, в комнате находилась безобразная старуха с копной седых, нечесаных волос. Высунув длинный язык, она тянула сухие ручонки к лежавшей на столе девочке. Видимо, той самой Анечке, которая пришла проведать больную подругу.
— Стой, тварь!
Алина подняла пистолеты, активированная способность быстро взяла существо в прицел.
Старуха обернулась, зло зашипела при виде ведьмачки.