— А я не согласна с вами обоими, — сказала Эмер дерзко. — Ведите меня. Лучше умереть, чем жить в таком мире, где ставят перед выбором, что убить — тело или душу.
Она порывисто обернулась к Годрику, и гвардейцы отпустили её, давая свободу. Не вставая с колен, Эмер подползла к мужу и схватила его обеими руками за уши:
— Я говорила, что не оставлю тебя до самой смерти, а Роренброки всегда держат слово. Понял ты это? Вот здесь, у себя в пустой голове? — она тихонько боднула его лбом в лоб, и вдруг пылко поцеловала, перепачкавшись кровью, и слезы хлынули из глаз, но она смахнула их, пытаясь улыбнуться. — Отрубят голову! Ерунда какая! Не думаешь ли ты, что я испугаюсь какой-то там смерти? — она презрительно выпятила губу.
Тилвина она намеренно не замечала, и он поспешил обратить внимание на себя.
— Это не игра, Эмер! — предостерёг он.
— Это — игра, — сказала она, глядя на Годрика. — Вся эта жизнь — всего лишь нелепая игра. И я должна закончить её по-королевски, даже если наша королева осталась таковой лишь по титулу.
— Решено, — подтвердила Её Величество. — Уведите её.
Гвардейцы схватили Эмер под локти и поволокли к выходу, но она стряхнула их руки, поднялась и пошла сама. Гордо, как будто шествовала не на плаху, а под венец.
На пороге она оглянулась, но посмотрела не на Годрика, не на Тилвина или епископа, а на королеву.
— Когда-то я спасла вам жизнь, Ваше Величество, — сказала она. — Недурно вы отплатили мне за спасение. Я этого не забуду.
— Ещё есть время покаяться и передумать, — крикнула королева ей вслед.
Оно ответа не последовало.
Дверь затворилась со зловещим скрипом, и в Большом зале Дарема стало тихо.
— Позволено мне будет высказаться? — спросил лорд Саби.
— Ах, говорите, — королева взмахнула платком и сошла с возвышения, на котором стоял складной трон.
— Не слишком ли жестоко вы поступаете с этой милой девушкой? Достало бы заключения на месяц, лишения титула и изгнания.
— Что сказано — не воротишь, — ответила королева беззаботно, подходя к окну и приподнимая занавесы. — Я ведь поклялась ярким пламенем, а такие клятвы нарушать нельзя. Уж вам-то это известно.
Выглянув во двор, она поманила пальцем Годрика и Тилвина:
— Приблизьтесь. Она была вам дорога, мы понимаем. Мы разрешаем посмотреть на неё в последние минуты.
Тилвин подошел к окну твердым шагом. Годрика подтащили гвардейцы и заставили смотреть, схватив за волосы.
ebooksa