— О! — сказала Эмер, не открывая глаз.
— Ну конечно! — вторила ей вслед королева.
— Такой странный дар, — сказал епископ, словно не слыша женщин. — Странный и редкий. Такой дар, насколько я знаю, был лишь у одной. У святой Меданы.
— Какой еще дар? Что вы придумали, епископ? — рассердилась королева окончательно.
— Рядом с ней каждый становится тем, кем является на самом деле, — сказал Ларгель Азо медленно и раздельно.
— В жизни не слышала большей ерунды, — хмыкнула Эмер, по-прежнему не открывая глаз. — Каждый является тем, кто он есть. Иначе и быть не может.
— У нее дар раскрывать человеческую сущность, — теперь епископ говорил с лордом Саби, как будто королевы и прочих не было в комнате. — Я не сразу распознал его. Она безмозгла, как гусеница. Тем более странно, что небеса так ее наградили.
— Эй! Гусеница может и ответить на оскорбление! — Эмер сердито уставилась на епископа, но Годрик сделал ей знак замолчать.
— Расскажите-ка человеческими словами, — приказала королева.
— Неужели вы сами не видите, Ваше Величество? — сказал епископ с преувеличенной почтительностью. — Рядом с ней вы изволили заговорить, как простая смертная. А ваш племянник из напыщенного молокососа превратился в почти благородного рыцаря. А сэр Тюдда раскрыл сущность предателя и подлеца. Она такая искренняя, графиня Поэль. И рядом с ней все поневоле становятся искренними. Это ли не чудо?
Трудно было сказать, кто оказался больше изумлен — королева или Эмер.
— Я колдунья, что ли? — спросила Эмер.
— Она — колдунья? — спросила королева.
— Нет, не колдунья, — ответил епископ и сразу потерял к Эмер интерес, вернувшись к окну.
— А ведь сэр Азо прав, — произнес лорд Саби, и в голосе его не было ни ноты удивления. — Рядом с вами, графиня, и я превратился в мягкосердечного старого болтуна, а ваша подруга леди Сесилия Леоффа — в женщину, готовую отстаивать права на своего мужчину. Признаюсь, меня крайне заинтересовало, с чего это она бросилась отбивать вашего жениха.
— Годрика?! — вскричала Эмер, резко садясь в постели.
— Речь не обо мне, глупышка, — сказал Годрик, но засиял, будто золотая монета на солнце.
— Леди Сесилия обольстила Ишема, — пояснил лорд Саби. — Это ведь он считался вашим женихом.
— Обольстила? — Эмер не сдержалась и хихикнула. — Да Сесилия, скорее, полетит, чем преступит правила этикета. Вы ошибаетесь, милорд, и ваш епископ тоже… ошибается. Хотя не скрою, было бы заманчиво обладать каким-нибудь колдовским даром. Например, — она задумчиво посмотрела на блюдо, на котором оставалось еще пара кусочков печенья, — превращать печенье в жареную курицу.
— Да будьте же серьезны! — вскинула руки в молитвенном жесте Ее Величество и отошла от кровати.
ebooksa