— Я из Вудшира, — объявила она угрожающим тоном. — И тамошние женщины себя в обиду не дают. Ваши физиономии я запомню, доблестные сэры. А твою, — она ткнула пальцем во Фламбара, — не забуду до самой смерти.
— Я настолько пришёлся тебе по душе? — пусть и с разбитым носом, он не собирался спускать ей ни одного дерзкого слова.
— Точно! Будешь мне сниться со своим южным говором, — она зажала нос двумя пальцами и сказала, пародируя напыщенную манеру Годрика и немилосердно гундося: — Я - Фламбар, не люблю отказывать женщинам в их желаниях!
— Ах ты! — он прыгнул вперед, хватая ее за плечо. — А розгой по мягкому месту не пожелаешь? Я бы не отказал!
— Отстань! Покалечу! — предупредила Эмер, но не успела применить ни одного приёма из тех, каким обучал её старый Мэт.
Сэр рыцарь немилосердно завернул ей руку за спину, притискивая к себе.
— Я ведь слов на ветер не бросаю, — сказал он. Кровь снова потекла по его лицу, но он забыл утереться.
Эмер оказалась так близко от него, что его дыхание коснулось её щеки. От мужской котты пахло совсем особым, странным, но приятным запахом. Янтарём и промёрзлой землей — такое сравнение пришло на ум, и Эмер подумала, что вдыхать этот запах — почти тоже самое, что наслаждаться ароматами небесных садов. Блаженно, и не может надоесть.
Но небесные сады — они были где-то там, на недлосягаемойт высоте, а здесь происходили другие, совсем не небесные дела.
— Советую отпустить меня, сэр рыцарь Годрик Фламбар, — сказала Эмер так, что имя Острюдкиного брата прозвучало, как оскорбление. — Иначе тебе даже венценосная тетушка не поможет.
— Зато тебе поможет розга, — обрадовал её Годрик, держа крепко, и не собираясь ослаблять хватку.
— Розга? — коварно переспросила Эмер.
— Совершенно верно.
— По мягкому месту?
— По нему.
— А свинью в зад поцеловать не хочешь? — и свободной рукой она вцепилась ему в волосы, заставив вскрикнуть от боли.
Некоторое время они топтались на месте, пытаясь освободить — одна руку, другой пряди волос. Но в какой-то момент сопротивление Эмер ослабло, а нападение Годрика приняло иной характер. Уста их слились, и на глазах у изумлённых друзей сэр Фламбар принялся страстно целоваться с рыжей девицей, которая вовсе не спешила претворить в дело свои угрозы: покалечить, расцарапать или перегрызть. Похоже, оба забыли о свидетелях, потому что Годрик схватил лицо девушки в ладони и знай целовал её особыми поцелуями, которыми так мастерски владеют южане, принуждая приоткрыть губы.
«Яркое пламя! — ужаснулась Эмер, обнаружив, что держит рыцаря за волосы больше для вида, то ли пытаясь оттащить его от себя, то ли притянуть поближе. — Лишь коснулся, а я уже таю, как воск!»
Случись подобное где-нибудь в алькове и наедине, она, вероятно, забыла бы о девичьей чести, но мысль о том, что рядом стоят два желторотых сэра, а они с Годриком им на потеху исполняют брачные танцы журавлей, привела её в чувство. Уперевшись локтем в грудь рыцарю, она отстранилась на две ладони и опять боднула его в лицо. Он успел отвернуться, и удар пришелся в скулу. В голове уЭмер зазвенело, но и противнику пришлось не слаще. Он зашипел сквозь зубы и вывернул Эмер руку уже по-другому — заставив согнуться в три погибели. Она лягнула его в колено и почти попала, потому что Годрик выругался, помянув бобра и жену подземного пса Шака.
Эмер тоже собиралась кое-кого помянуть, но яркое пламя решило по своему.
ebooksa