– А нам так можно? В том смысле, что я связана с Бартелами, а ты со своими… ну, сам знаешь.
Может ли Коул попасть в неприятности? А я? И какими они, неприятности, могут быть в этом мире? Смерть? Я даже поежилась.
– Хочешь знать, что это значит? – Коул поймал у себя на бедре мою руку и сплел свои пальцы с моими. – Это значит… что я ничем не могу с тобой делиться.
– А если поделишься?
Он снова перекатился на спину, посмотрел на меня, и его глаза потемнели.
– Если поделюсь, то тогда ты влипла по уши.
– И что это будет значить?
– Это будет значить, что ты официально предашь своих родственников и всех, кто связан с Лайамом.
Его ладонь поползла вверх от моей талии и через руку, оставляя за собой след из оживших мурашек. Хотя, может быть, мурашки появились и от слов. Я уже плохо ощущала разницу между первым и вторым.
– И что со мной тогда случится? Как они поступают с предателями?
Он покачал головой.
– В смысле, убьют тебя или нет?
– Нет.
Тугой узел в животе немножко ослаб.
– Ты точно знаешь?
– Точно. Приказ убить отдадут только в том случае, если у тебя будет что-то такое, что ты сможешь передать мне и что пойдет им во вред. – Коул прищурился, как будто чего-то ждал.
– Что?
– Ничего. – Он схватил меня за другую руку и рывком втащил на себя. Мои груди терлись о его грудь, а его руки крепко держали меня на месте. – Нам нельзя появляться вместе в общественных местах, пока ты сама не будешь к этому готова. Решать придется тебе самой.
– И как это понимать?