Мой дорогой Коул

– Поверь, я хочу рассказать тебе обо мне, о моей семье и друзьях. Хочу. Но не могу.

– Из-за Лайама?

– Из-за его семьи.

К горлу подступил комок.

– Они сказали, что не участвуют в этом.

Он покачал головой:

– Они лгут. Бабушка Лайама была прямой наследницей основателей семьи Бартел.

– Что это значит?

– Их семейный бизнес начал прадедушка Лайама. Родственников хватало, но самой шустрой была Беа Бартел. Она заведовала бухгалтерией. И даже если родители Лайама утверждают, что не принимают участия в бизнесе, деньги к Лайаму все-таки текли.

Наследство.

– Что это все значит? Ты упомянул о перемирии. К нам с тобой какое это имеет отношение?

– Мир не бывает навсегда.

У меня даже слов на это не нашлось. Я могу стать врагом? Он это имеет в виду?

– Речь о том, что ситуация сложная, – добавил Коул через секунду. – Мы с тобой. Вот в чем сейчас сложность.

У меня пересохло во рту.

– Мы с тобой? – То есть мы – это уже осложнение? – Тебя же не было здесь целый месяц.

– Возможность вернуться появилась только сегодня. Возникли… проблемы.

– Рассказать о которых ты мне не можешь. Ты не звонил и не писал. Не скажешь почему? И о себе не расскажешь? Ни о семье, ни о друзьях? Ни о чем таком, да? И все потому, что я как-то связана с семьей Бартел, хотя сама в нее не вхожу. – Я ощутила, как вверх по шее разлилось тепло, вот только приятного в нем было мало. – Ты не откровенничаешь со мной из-за людей, которые могут быть моими союзниками? Я правильно все понимаю? Хотя эти союзники никогда не оказывали мне никакой поддержки и лишь преследуют через суд.

Я поднялась с дивана и прошлась по комнате. Вперед-назад. Крепко обхватила себя руками.

– Это просто смешно. Я любила его. Я так любила Лайама, а они хотят… даже не знаю, чего они хотят. Им нужен дом? Они поэтому подают на меня в суд? Им было наплевать на дом. И на меня им было наплевать до самого последнего времени.