– Тебя отрежут. Приказ на устранение не отдадут, но будет то, что я сказал. Все связи с семьей Лайама придется оборвать. Среди них есть кто-то, кто дорог тебе?
Я рассмеялась:
– Нет. Тут даже думать не о чем. Я вообще старалась общаться с членами его семьи как можно меньше. Отцу Лайама до нашего брака никакого дела не было, а мать воспринимала его с глубокой ненавистью. Со своей сестрой Лайам не ладил, и с его младшим братом я даже не знакома. Иногда мы чувствовали себя так, словно против нас выступает весь мир.
Он задержал взгляд на моих губах и провел пальцем по нижней.
– Ты не нравилась им, потому что не получила одобрение семьи Бартел. Это я тебе точно скажу.
Я подняла голову, и Коул оставил в покое мою губу.
– Они взяли за правило заключать браки внутри своей среды. Нисколько не сомневаюсь, что у Кэрол была на примете другая женщина, женить на которой она хотела Лайама. Ты – посторонняя, чужая. А посторонние… – Он помолчал, посмотрел на меня. – Посторонние – это всегда риск.
– Я прочитала несколько заметок об Эмме. Той, что с твоим другом Картером. У нее положение такое же, как у меня?
Коул покачал головой:
– Нет. Эмма с самого начала была посторонней и не была связана с другой семьей. Картер знал ее очень долго. Они вроде как росли вместе. С тобой ситуация более сложная, потому что ты имеешь отношение к врагу. Если мы появимся вместе на публике, они сочтут тебя предателем. Ты выбрала врага.
В каком-то смысле – глупом, подростковом, дворовом – это выглядело логично.
– Но я никак с ними не связана. Думаю, ко мне это не относится, потому что Лайам…
Я отодвинулась от него и села на кровати, подтянув ноги и прижавшись щекой к коленям. Печаль овладела мной, и скрыть ее у меня не было сил.
– Скорбь – горькая таблетка, да?
Коул хмыкнул и, протянув руку, принялся поглаживать мою ногу. Просто так.
– Я не лгал, когда рассказывал тебе о своей семье. Я потерял всех своих родственников, одного за другим, пока не осталось никого. Так что скорбь и я – давние знакомые.
– Извини. – Этого я даже представить не могла. И не хотела. – А я хотела уйти с ним.
– Ох, Эддисон, – прошептал он, садясь рядом.
Я так устала от давящего на плечи невидимого бремени. Коул всегда помогал облегчить его, но на этот раз я решила, что готова перетерпеть, и выдавила улыбку.
– Получается, если мы не можем показаться на публике, то