Глава двадцать девятая: Антон
— Отстань от меня со своими пряниками. - отмахиваюсь, как могу, пока Очкарик носится за мной по кухне, пытаясь впихнуть в руки имбирный пряник и кондитерский шприц с зеленым содержимым. - Я предупреждал, что не буду заниматься этой ванильной херней!
Тридцатое, почти вечер.
Вот-вот должна приехать ее бабушка и пара самых близких теток с выводком.
На втором этаже есть еще одна комната, на первом, если что, кто-то ляжет на диване, а кто-то - на матрасе на полу. Мы предупреждали, что места мало, но никого это не остановило.
Завтра ближе к десяти вечера приедут мои родители и родители Очкарика, но они, к счастью, не останутся ночевать.
И все наши гости разъедутся первого вечером.
Это максимум, на который я согласился.
Жаль, до того, как мы с моей замороченной женой узнали о ребенке.
Иначе послал бы всех в пешее эротическое - прямо, жестко и без всяких реверансов.
Но у Очкарика бзик на семейности - и мне, в свете будущих событий, хочется, чтобы эта семейность перекочевала и в нашу, пока еще небольшую семью. Чтобы были все эти традиции с пирогами, оливье, семейными посиделками под шашлык и «Хеннеси» с ее и моим отцом.
Старею я, что ли.
Хорошо, что по утрам стоит как в молодости.
Плохо, что жену уже который день тошнит бесконтрольно и постоянно, практически от всего. И даже когда мы искренне оба изо всех сил стараемся хотя бы попытаться потрахаться в миссионерской, блять его мать, позе, мою малышку все равно выкручивает.
И вот он я - женатый мужик, который каждое утро с сожалением смотрит на «палатку» из одеяла и стоически терпит все тяготы семейной жизни.
— Ну Антон! - хнычет Йени и с досады топает ногой, из-за чего ее смешные носки сползают еще больше, как будто сшиты минимум на пятидесятый размер ноги. -Это же просто пряник, видишь? Я не успею все разукрасить, а их еще нужно высушить и развесить на елке.
— Беременность превратила тебя в мегеру, - стоя с противоположной стороны стола, говорю я. - И что это за капризы, госпожа Сталь? Тебе сколько вообще лет? Серьезная ты женщина или где?
— Я беременная женщина, и мне нельзя отказывать, или моль все в доме трахнет, -показывает язык это чудо в перьях. Делает паузу, соображая, что сказала, краснеет и хлопает ресницами. - Это так бабушка говорит, прости.
— Ну, если в этом доме хоть кто-то кого-то трахнет, я буду считать, что очередь сдвинулась с мертвой точки и скоро доползет до меня. Я бы, знаешь, тоже не отказался пару раз трахнуть собственную жену до того, как список допустимых поз начнет неумолимо сокращаться.
Очкарик счастливо сияет и, немного присев, держась руками за край стола, коварно крадется в мою сторону. Постою уж, дам ей надежду верить, что в этот раз сможет меня поймать.
ebooksa