– Да.
Я беру ее за руку, и мы выходим из зала суда, оставляя Стива позади. Моя семья следует за нами. На улице к нам сразу подбегает несколько репортеров, но мы, Ройалы, – парни большие и умеем вселять страх. Окружив Эллу в кольцо и отогнав стервятников, мы покидаем здание суда.
Папа уже ждет нас рядом со своим «мерседесом».
– Элла, ты едешь домой с нами.
– Насовсем? – настороженно спрашивает она.
Он улыбается.
– Насовсем. – Пока мы разговариваем, Гриер заполняет все необходимые бумаги. – Но папина улыбка исчезает. – Мы хотим воспользоваться текущим положением Стива перед законом как основанием для принятия экстренного судебного решения.
От меня не ускользает печаль, появившаяся в глазах отца, но она тут же исчезает. Предательство Стива ударило по всем нам, но папе больнее всего. Стив был его лучшим другом, но это не остановило мерзавца повесить на меня свое преступление, за которое мне грозил тюремный срок.
И еще…
Горло сжимается, когда я вспоминаю еще одно его предательство.
У Стива был роман с моей мамой.
Меня начинает тошнить даже от одной мысли об этом, и я почти жалею, что все мы прочитали то письмо. Хотя, если посмотреть с другой стороны, так лучше для всех нас. Я так долго винил себя в маминой смерти! Только и думал о том, не моя ли тяга к насилию и безбашенность довели ее до края. А Ист считал, что ее убили он и его зависимость от таблеток.
Зато теперь мы хотя бы знаем правду. Мама убила себя из-за чувства вины за то, что спала с папиным лучшим другом. И еще она думала, что папа ей изменяет. Стив внушил ей это.
Гребаный Стив. Я надеюсь, что больше никогда его не увижу.
– Элла!
Наверное, у этого ублюдка начали гореть уши, потому что он вдруг появляется на лестнице, ведущей из здания суда.
– Вот дерьмо, – бормочет Истон.
Близнецы тоже ругаются себе под нос, только более цветисто. Я обдумываю, не перекинуть ли мне Эллу через плечо, прыгнуть в машину и умчаться прочь. Но я слишком долго сомневаюсь, потому что Стив уже идет к нам через парковку.
Папа с грозным видом шагает вперед, загораживая собой Эллу.
– Тебе лучше уйти, – велит он.