– Дерьмово.
– Я ничего не сказал.
– Вот и молчи дальше. Я не хочу, чтобы сейчас ему сообщали какие-нибудь плохие новости.
– Я и не собирался ничего говорить.
Сойер переводит взгляд на Эллу. Она поднимает руки вверх.
– Я тоже ничего ему не скажу, но чем дольше ты тянешь с этим, тем хуже.
– Он заметит, что что-то не так, когда она не придет к нему, – замечаю я.
– Просто молчите и все! – рявкает Сойер. – Я сам решу, когда придет время сказать ему.
Он протискивается мимо нас в палату.
Элла отходит назад и, как только дверь закрывается, поворачивается ко мне.
– С Себастианом что-то не так.
– Ты имеешь в виду, что наш милый и кроткий братишка превратился в грубого и помешанного на сексе монстра?
– Да, – Элла выразительно кивает, – именно это. Стоило мне войти в палату, как он спросил, пришла ли я для того, чтобы сделать ему минет. Сказал, что это входит в обязанности сестры. А когда я напомнила ему, что встречаюсь с его братом – на тот случай, если он вдруг тоже потерял память, как Хартли, – Себ заявил, что раз мы не являемся кровными родственниками, я могу залезать к нему на кровать, и что он предпочитает позу «наездницы», но только спиной к нему, чтобы не пришлось смотреть мне в глаза! – Она заканчивает фразу на повышенных тонах.
Кое-кто из медперсонала оборачивается в нашу сторону. Я беру Эллу под локоть и увожу по коридору подальше от посторонних глаз.
– Как Сойер уже сказал, Себ две недели провел в коме. Это нормально, что он очнулся со стояком. Ему просто пока трудно разобраться в своих ощущениях, и из-за обезболивающих он немного не в себе. Может, поедешь домой? Мы с Сойером вполне справимся вдвоем.
Элла с виноватым видом оглядывается на дверь палаты.
– Нет, как я могу поехать домой?
Но она явно хочет уехать.
– Поезжай. Все будет в порядке, – уверяю я ее.
Элле не надо повторять дважды. Она сжимает мою руку, бормочет какие-то дежурные фразы и торопливо уходит. Должно быть, поведение Себа порядком ошарашило ее.