– Ладно. Мы команда. – Она протягивает руку.
Я пожимаю ее и подношу к своим губам.
– Команда.
Харт подается вперед, ко мне, ее взгляд замирает на моих губах. Джинсы вдруг кажутся мне тесными, а пульс ускоряется. Я впиваюсь в нее пальцами и притягиваю…
– Мы внутри! – торжественно восклицает Ларри.
Хартли спрыгивает с моих колен и подбегает к компьютерам.
Я с досадой вздыхаю, одергиваю футболку и поправляю джинсы. Я становлюсь таким слабым, когда дело касается Хартли. Пока мои друзья разговаривают, я стараюсь представить, как Ларри выходит голым из душевой в нашей раздевалке и чешет задницу. Потом вытягивает пальцы и говорит: «Не хотите понюхать, как вкусно пахнет?» Вся команда стонет в ответ.
Мой член тут же падает. Я встаю и подхожу к Ларри и Хартли. Они очень довольны чем-то. Харт поворачивается ко мне с сияющей улыбкой.
– Думаю, я знаю, что нам делать дальше.
Глава 27
В тысячный раз поблагодарив Ларри и пообещав все обозримое будущее снабжать его любимым лакомством, «Доритос», мы с Истом уходим, чтобы внимательнее пересмотреть целую тонну полезной информации, которую этот компьютерный гений загрузил на мой одноразовый телефон. Этот волшебник достал все: старые электронные письма, фотографии с камеры и текстовые сообщения.
Папка с входящими содержит почти лишь один спам вперемешку со школьными заданиями. Единственное, что представляет хоть какой-то интерес, это моя переписка с трастовой компанией Бэйвью по поводу образовательного траста, оставленного мне бабушкой, к которому я могла получить доступ по достижении семнадцати лет. Попечитель полагал, что деньги должны пойти на обучение в колледже, но согласился со мной, что формулировка «для образовательных целей» может быть интерпретирована по-разному, а значит, я вправе воспользоваться ими для учебы в «Астор-Парке».
«Мама мечтала, чтобы я училась в «Астор-Парке», – писала я. – Спасибо, что сделали эту мечту реальностью». Получается, что родители ни цента не заплатили за мое обучение в «Асторе». Я организовала все сама, и они не могли ничего поделать, потому что бабушкин траст был оформлен на мое имя и я уже достигла того возраста, когда могла распоряжаться им.
Я горжусь собой, что мне однажды уже удалось переиграть отца. Значит, я могу сделать это снова.
В галерее с фотографиями, снятыми на старый телефон, совсем нет ничего интересного. Я была до омерзения скучной: сплошь фотографии пейзажей, членов любимых групп и несколько хмурых селфи.
Удача улыбается нам, когда мы начинаем читать текстовые сообщения. Почти сразу после прошлогоднего Дня благодарения я начала писать какой-то женщине, миссис Роки, в надежде, что она расскажет правду про моего отца. Заметив, что я ничего не понимаю, Истон поясняет, что миссис Роки как раз и есть та самая женщина, которая дала взятку моему отцу. Она заплатила ему за то, чтобы дело ее сына о наркотиках было закрыто. Что-то заставило меня связаться с этой женщиной, но я не знаю, что – хотя судя по сообщениям, я очень тревожилась за свою сестру.
Ответа не было, и на следующий день я отправила ей новое сообщение:
После нескольких недель ожидания я потеряла терпение и стала забрасывать ее сообщениями, отправляя по несколько в день. Сразу после рождественских каникул мне, наконец, ответили.