Но я все равно чувствую себя ужасно. Как будто облажалась. Дилан имеет полное право злиться на меня.
Истон ловит нам машину, и она везет нас в северную часть Бэйвью в восьми километрах отсюда – настоящий пригород, где дома отличаются лишь разными оттенками голубого и бежевого. Адрес, который нашел нам Ларри, находится в самом конце тупиковой улочки. Свет горит, значит, дома кто-то есть.
Сделав глубокий вдох, я набираюсь храбрости и вылезаю из машины. Ист отдает деньги водителю и встает на тротуаре рядом со мной.
– Мне пойти с тобой или подождать здесь?
Я бросаю быстрый взгляд на этого красивого мальчишку.
– Конечно, пойдем со мной. Одна твоя улыбка, и она растает. – Ну, и мне не помешает моральная поддержка.
Он одаривает меня своей убийственно красивой улыбкой, берет за руку и жестом показывает идти вперед. На крыльце лежит дверной коврик из ротанга, на входной двери висит венок из плюща и ягод. Через стеклянное окошко в двери видно, что миссис Роки решила заранее подготовиться к Рождеству, а ведь еще даже не День благодарения.
– Надо было купить ей цветы или шоколад, – говорю я, вытирая вспотевшие ладони о джинсы. – Что лучше подходит в случае, когда человек поклялся повторить под присягой, что подкупил чиновника?
– Шоколад, стопудово. Я отправлю ей коробку, когда мы закончим.
– А если это тоже посчитают взяткой? Нет, давай лучше не будем.
Истон сжимает мою руку.
– Стучи, Харт.
Входная дверь приоткрывается.
– Чем могу помочь?
Она с подозрением смотрит на нас, и я не виню ее. Уже вечер, слишком поздно для торговых агентов и даже для «Свидетелей Иеговы».
Я смущенно протягиваю руку для пожатия.
– Хартли Райт, мэм. Вы пригласили меня, чтобы поговорить. Но я попала в аварию и смогла приехать только сейчас. – Я не упоминаю, что авария произошла всего две недели назад. Сейчас эта информация будет только лишней.
Миссис Роки хмурится.
– Хартли Райт? Простите, но вы можете сказать мне, о чем мы собирались говорить? – Похоже, она искренне не понимает, чего я от нее хочу.
– О вашем сыне, Дрю.