– Я не ненавижу школу. Просто иногда пропускаю уроки, потому что у меня есть дела поважнее.
– И на этой неделе у тебя будет полно важных дел. – Отец опускает ладонь на мое плечо. – В других обстоятельствах я бы не доверил тебе нести такую ответственность даже на минуту, что уж говорить о целой неделе, но это твои братья, и я знаю, что ты любишь их. – Он берет сумку и быстро выходит в холл, где его уже ждет шофер, Дюран. – Следи, чтобы Сойер ел и отдыхал. Позвони, если состояние Себастиана изменится, и будь рядом с Эллой, если ей понадобится плечо, чтобы выплакаться. Увидимся через неделю.
Отсалютовав мне, папа выходит из дома.
Я хватаю телефон и пишу Хартли.
Перечитав сообщение, я понимаю, что Харт может не знать, кто такая Элла. Я нахожу фотку, на которой они с Ридом прилипли друг к другу, как две обезьяны, и отправляю ее следом.
Ответ не приходит. Жду три секунды и отправляю еще одно сообщение.
Я снова залезаю в галерею в телефоне, нахожу нашу с Эллой, Вэл и Ридом фотографию у бассейна, сделанную прошлым летом, и, вырезав нас с Ридом, отправляю Харт отредактированную фотку.
По-прежнему никакой реакции. Я смотрю на часы. У меня еще есть время доехать до дома Харт, забрать ее и отвезти в школу. Если потороплюсь, то все успею.
Поставив тарелку на мраморный стол в холле, бегу на кухню, где оставил свой рюкзак. Там Элла ест йогурт с фруктами.
– Куда ты? – спрашивает она.
– К Хартли, потом в «Астор», потом в больницу.
– К Хартли? Это точно хорошая идея, Истон? Может, тебе стоит подождать, когда Себ выйдет из комы?
Развернувшись, я встаю прямо перед Эллой.
– Что ты вообще несешь? Авария произошла не по ее вине.
– Я знаю, но сейчас Сойер ненавидит ее всей душой. Думаю, ему станет только хуже, если он узнает, что ты тусуешься с ней.
– Тогда ничего ему не говори, – отвечаю я, задетый замечанием Эллы.