Задержавшись у дверцы, я оборачиваюсь и вижу в паре шагов от себя Фелисити. Она уже сменила школьную форму на дорогущую спортивную одежду – шелковые тренировочные штаны «Прада» и кашемировый бомбер. Они бы идеально подошли Хартли. Я мог бы купить их ей… И я тут же гоню от себя эту мысль.
– Не твое дело.
– Она не стоит твоего времени, – продолжает Фелисити как ни в чем не бывало. – Ты богаче Брэна, красивее и выше него по положению в обществе. Вполне естественно, что этих двоих тянет друг к другу. Они же оба вращаются на самом дне. – Она помахивает рукой из стороны в сторону на уровне своей талии. – А ты и я, Истон, находимся вот здесь, – ее рука поднимается над головой, – вместе.
– Я скорее суну свой член в выхлопную трубу своего пикапа, чем в тебя, – отвечаю я и залезаю в машину.
Фелисити так и остается стоять на месте, так что мне приходится въехать на край тротуара, чтобы не сбить ее.
У этой девчонки, похоже, совсем нет мозгов, раз она считает, что мы когда-нибудь будем вместе. Даже если бы она осталась единственной женщиной на Земле и мне нужно было бы переспать с ней, чтобы выжить, я бы предпочел броситься в кратер ближайшего вулкана.
В одном она права: я считаю, что лучше всех подхожу Хартли. И дело даже не в том, что я богаче Брэна, хоть это и правда, а в том, что я буду бороться за нее. Как только Хартли появилась в «Асторе», Брэн сразу же проявил к ней интерес, но он сдался после первого же разговора со мной. Парень не заслуживает второго шанса. Я еще не закончил с Харт. Я никогда… Мне приходится резко нажать на педаль тормоза, потому что я проехал поворот к больнице. Дав задний ход, я разворачиваю пикап прямо посреди дороги, игнорируя гудки клаксонов и злобные крики проезжающих мимо водителей.
Показав им всем средний палец, я несусь по дороге, ведущей к больнице, и оставляю пикап на полосе, обслуживаемой парковщиком, которому бросаю ключи.
– Истон Ройал, – говорю я сквозь зубы и, не дожидаясь ответа, прохожу через двери главного входа.
Подходя к палате Себа, я все еще бешусь от злости.
– А ты быстро, – говорит Сойер, увидев меня в дверях.
Я плюхаюсь на каменный диван и включаю телевизор.
– Ты привез мне коктейль?
– Ты же сказал, что ничего не хочешь, – огрызаюсь я.
– Я ничего такого не говорил. Ты же сам объявил, что привезешь мне большой коктейль.
– Если тебе так сильно его хочется, съезди за ним сам, черт тебя дери! – Я переключаю каналы, но мне не нравится ничего из того, что показывают. Спортивный развлекательный канал – кому хочется смотреть боулинг? Национальный канал – снова «Спасатели Малибу»? Сколько уже лет этим придуркам?
– Да какая муха тебя укусила?!
«Харт!», хочется закричать мне, но я же не маленький ребенок. Я мужчина, и меня ничуть не трогает это дерьмо, что девушки уходят к другим парням, что те, о ком ты заботишься, плюют тебе в душу. Все эти эмоции для слабых и глупых.
Я забил на них, когда мама покончила с собой. Она обещала любить меня вечно, но нарушила свое слово, когда мне было четырнадцать. Хартли вообще не говорила мне ничего подобного. Никаких нарушенных клятв, никакой лжи. Она даже не может вспомнить меня. Настолько я не важен для нее.
– Все эта чертова палата. – Я бросаю пульт в сторону. – Зачем нам молочные коктейли, Сойер? Нам уже не десять лет. Алкоголь – вот что нам нужно. Только он поможет нам справиться со всем этим дерьмом.