Внезапно приходит на ум, что я теперь тоже Арсанова, как Елена и Сонечка. Моя доченька обнимает меня, ластится, заглядывает в глаза, и мое сердце обливается кровью. Ненавижу Нину еще больше.
Многие женщины, которые могли бы стать прекрасными мамами, не могут иметь детей. Зато Нина как раз тот случай, когда природа оказалась права. Чудовище не имеет права быть матерью.
Мы собирались забрать детей и уехать, но родители настаивают на обеде.
— Я приготовила легкий суп. Он диетический, на курином бульоне, Полина, — Елена обращается почему-то ко мне, наверное, думает, что меня мучает токсикоз.
За столом Демид шутит и дурачится с детьми, но взгляд его по-прежнему серьезный. Периодически он останавливается на мне, потом на Тимуре, и я под этим взглядом чувствую себя подростком.
Когда дети убегают, чтобы собрать свои вещи, мы ненадолго остаемся со свекрами одни.
— Никогда не прощу себе, что не сделал втихую от вас тест ДНК, — ворчит старший Арсанов, умудряясь бросить гневный взгляд на Тимура и успокаивающий на меня. — Я сразу сказал, что Бодька наш, Арсанов. И с Сонькой они как две капли воды. Ладно, что теперь после драки руками махать. Тимур, пойдем, расскажешь мне в двух словах, что там твои юристы хотят предъявить Борису и его засранцу.
Как только мужчины уходят, Елена поворачивается ко мне и порывисто берет за руку.
— Полина. Я понимаю, это все ужасно. Но прошу тебя, постарайся абстрагироваться от всего происходящего. Сейчас тебя должны заботить только дети. И те, что есть, и те, что будут.
— Я думала, вы меня осуждаете, — не скрываю удивления.
— Я и так виновата перед вами, что помогала Нине сблизиться с Тимуром и Сонечкой, — в ее голосе звучат гневные нотки. — А эту гадину и близко нельзя было к ребенку подпускать, правильно делал Тимур. И… Поля. Спасибо за Богдана.
Я понимаю, что Арсанова имеет в виду, и в ответ молча сжимаю ее руку.
Вернувшись домой, усаживаем детей рядышком на диван, а сами садимся напротив.
— Нам надо кое-что вам рассказать, — первым начинает Тимур, и я вижу, как он волнуется. Хочется его поддержать, но у меня у самой решимости на донышке.
— Вы передумали? — хмуро спрашивает Богдан и обводит нас выжидательным взглядом. Точно «арсановский», как у них у всех. — Жениться передумали?
Мы, не сговариваясь, поднимаем руки с обручальными кольцами, повернув их так, чтобы детям было лучше видно. А еще им видно, как у меня дрожат руки.
Сцепляю пальцы, чтобы унять дрожь, и на них сверху ложится широкая мужская ладонь.
— В мире есть много людей, которые хотят детей, но у них не получается, — продолжает Тимур. — Существуют специальные технологии и больницы, которые им помогают. Но для этого нужны клетки мамы и папы. До вашей мамы я был женат, мою жену звали Нина. У нас не было детей, и она не хотела, чтобы я с ней разводился. Она украла мои клетки и отнесла их в больницу. Там работала ее подруга…
— Как моя крестная? — перебивает Богдан.
— Да, сынок, — отвечаю ему, — Твоя крестная тоже тогда работала в той больнице. И очень мне помогла.
ebooksa