— Что было дальше? — требует Соня, и у меня ноет в груди от того, как напряжена моя девочка.
— Подруга Нины помогла украсть клетки у Полины. Для Нины вырастили два эмбриона, это совсем маленькие человечки, меньше крупинки. Полина узнала об одном и смогла отобрать его у Нины. Врачи подсадили эмбрион ей в живот, и у нее родился Богдан.
Сын поворачивает ко мне голову, и я киваю, не позволяя себе разреветься.
— А я? — слышится дрожащий голосок Сони. — Как я родилась?
— Тебя подсадили в живот другой женщины, которую наняла Нина. Она тебя родила, а Нина сказала мне, что ты ее дочка, — говорит Тимур, сжимая мои руки. — Я поверил ей и думал, что она твоя мама, пока ты не заболела. Мы сделали анализ крови и выяснилось, что ты ей никто, что ты только моя. Я развелся с Ниной и лишил ее материнских прав. Но я не знал, кто твоя настоящая мама и где ее искать. Все документы были уничтожены.
Больше я не выдерживаю. Отнимаю руки у Тимура и крепко обнимаю нашу девочку.
— Прости меня, доченька. Я не знала, что вас было двое. Нина тебя украла и спрятала от меня. И когда ты пришла в садик, я не знала, что ты моя родная девочка. Но я узнала тебя сердцем и полюбила.
— Мам… — она в ответ обвивает меня тонкими ручками и утыкается в грудь.
— Мы с мамой действительно не знали, — дрогнувшим голосом говорит Тимур. — Мы случайно встретились. Сейчас Нина в тюрьме, ее арестовали, и она во всем призналась.
Он подсаживается к Богдану с другой стороны и крепко его обнимает.
— Я тоже почувствовал тебя сердцем, сынок. Прости меня. Простите меня оба, что я все это допустил.
Бодька поднимает прокрасневшие глаза и спрашивает почти строго:
— Вы нас не обманываете? Вы это не специально придумали, чтобы мы поверили?
— Нет, — Тимур отвечает серьезно, хоть ему и нелегко держаться.
И тут нас выбивает Соня. Она отлипает от меня и смотрит на Богдана.
— Выходит, — спрашивает она шепотом, — Бодька мой настоящий брат?
Мы с Тимуром переглядываемся и осторожно киваем.
— Да. Вы с ним как двойняшки, только ты родилась на два месяца позже.
— Значит ты меня тоже узнал! — кричит Соня.
И когда наши дети кидаются друг другу на шею, Тимур закрывает руками лицо, а меня все-таки прорывает.