— Догнать! Взять живой и притащить суку назад!
“Обезьяна” срывается с места, вылетая из дома. А я напрягаю мышцы рук, чувствуя, как постепенно расходятся в стороны фиксирующие руки путы. Судя по тому, что не рвутся, а именно тянутся, это всё-таки проволока.
Когда снаружи гремит взрыв и до нас доносится скулящий вопль “Бобрика”, я уже могу высвободить руки. Правда почти не чувствую их. За время, что я провёл связанным на этом диване, они безумно затекли. Плюс были пережаты сосуды. Сейчас кровь начала поступать и кисти рук вместе с частью запястий режет колющей болью.
Не факт, что сейчас смогу ими нормально работать. Но иного выбора нет.
Уже почти решаюсь на рывок, когда на повернувшегося в сторону двери “шамана” кидается ещё одна из пленниц. Врезается ему в корпус, отгалкивая как раз к самому краю дивана. Распрямляюсь, чувствуя как отзывается затёкшее тело. Голову рвёт на части от боли из — за резкого движения. Тем не менее я уже не лежу, а сижу на диване. И тяну непослушные пальцы правой руки к кобуре на поясе “шамана”. Отстегнуть клипсу, как оказывается можно и практически неработающими пальцами. А вот схватиться за рукоять пистолета уже куда сложнее. Когда наконец получается подцепить его и потащить наверх, противник уже успевает понять, что происходит. Рывком отпрыгивает от меня и разворачивается, опуская руку на кобуру.
Только вот его “Ромф” сейчас в моей правой руке. А палец уже на спусковом крючке. Единственное, чего опасаюсь — отсутствия боеприпаса в патроннике. Если его там не окажется, то пока я дотянусь своей левой рукой до оружия и передёрну затвор, он скорее всего успеет вызвать в дом подкрепление. Или прикончит меня сам.
Поэтому, в момент, когда пистолет дёргается в руках и грохочет выстрел, лицо расплывается в радостной улыбке. Продолжаю жать на спусковой крючок, всаживая пулю за пулей в противника. Успеваю выстрелить пять раз, прежде чем он заваливается на пол. Все пришлись в корпус и живот. Схватив пистолет двумя руками, беру на прицел голову. Добавляю ещё два кусочка свинца.
Перед глазами всплывает два сообщения.
Хмыкнув, кладу пистолет на диван, разматывая проволоку на ногах. Опускаю их на пол. Вижу, что напавшая на “шамана” девушка переводит взгляд с меня на стоящую раком Киру. Киваю ей в сторону кровати. Выплёвываю фразу.
— Освободи её.
Послушно кивает и быстро перемещается к бойцу “Бродяг”, занявшись куском проволоки, которым стянуты руки “сто двадцать первой”. А я отправляюсь к столу, на ходу разминая руки. Ноги, к счастью занемели не так сильно. Добравшись до оружия, хватаю “Ястреб”. Выдвигаюсь к двери. Выглянув, оцениваю ситуацию.
Изувеченный взрывом “Бобрик” валяется метрах в десяти от двери, загребая землю одной рукой. Рассматривать его повреждения некогда, но взрыв термобарической гранаты точно повлиял на его здоровье не в лучшую сторону.