Мгновение таращусь на его труп. Потом перевожу взгляд на тело «Погонщика». Но чуда не происходит — потенциальный источник информации безвозвратно мёртв. Пытаюсь уложить фактуру в голове. И тут до меня, наконец, доходит. Матерясь, хватаю рацию и запрашиваю у Павла статус привезённых нами из убежища людей. Как техников, так и пленных.
Потом связываюсь с Вихровым. Приказываю подобраться ближе к перешейку и проверить, что там происходит. После того, как пилот подтверждает получение команды, приходят сразу два сообщение. Первое — от Павла. Техники, запертые в помещении, прикончили сами себя вилками, которые оставили у них в комнате вместе со столовыми приборами, когда началась атака на полуостров. А пленники, включая «суку» перебили друг друга, просто задушив. Последний оставшийся в живых разбил оконное стекло и перерезал себе горло осколком.
Второе сообщение — от офицера связи. Сызранцы запрашивают, что у нас происходит, так как у них сначала вспыхнула стрельба на стороне противника. А потом всё стихло и с тех пор, они больше не видели ни одного «зомби». Командую передать им, что командир противника ликвидирован. Все сражавшиеся на его стороне мятежники убиты его же бойцами. А мутанты скорее всего, отступают. Хотя, если кто-то из уцелевших «шаманов» решит развернуть их назад, то они ещё могут объявиться.
Через двадцать секунд по радиостанции выходит на связь Вихров. Сообщает, что на перешейке пусто. Но вот в стороне от него он наблюдает быстро отступающие отряды «зомби». Запрашивает инструкции. Секунду размышляю, после чего приказываю уничтожить их. С этим мужиком я действительно собирался договориться. Но сейчас он мёртв. А мутанты ещё могут доставить нам немало проблем в будущем. Так что, надёжнее будет их уничтожить.
Где-то вдалеке бухают еле слышные взрывы и перед глазами мелькают уведомления о ликвидации «изъянов». А я думаю, что предпринять дальше. От мыслей отвлекает голос Яны, раздавшийся в рации. Девушка запрашивает текущую ситуацию и сообщает, что «округ» из Автозаводского района предоставил в наше распоряжение два бронированных автобуса и пять легковых автомобилей. Удивлённо хмыкнув, хочу уточнить, как у них вышло с ними договориться, но потом вспоминаю, что переговоры идут в прямом эфире. Так что сообщаю об изменениях в планах. Вместо эвакуации на аэродром, мы отправим передовую группу к перешейку. Нужно перекрыть границу.
Посылаю пару оказавшихся поблизости солдат за трупом «шамана» и выдвигаемся к зданию университета. Мёртвого лидера противника перепоручаю «Бурлакам». Вижу, как на меня заинтересованно косится их «ренегат», явно желая расспросить об убежище в Швейцарии и «зонах мягкости». Всё, что мы им изложили — краткую версию событий, без детализации и лишних фактов. А про полёт в Швейцарию и вовсе умолчали. Уверен, среди наших солдат информация уже успела широко разойтись, несмотря на строгий запрет. Но вот эти парни пока ещё не в курсе расклада.
Когда приближаемся к зданию университета, там уже ждут Яна с Ланой. Рядом с ними действительно стоит колонна техники. Два автобуса, полностью закрытые листами металла так, что вместо окон остались только узкие бойницы. Три бронированных седана и два внедорожника. С удивлением оглядывая технику, уточняю у Яны.
— Как у вас получилось?
Та, усмехнувшись, бросает взгляд в сторону Ланы.
— Сначала пробовали упирать на то, что «зомби» в итоге прорвутся вглубь Тольятти, но эти парни стояли на том, что пока вопрос их не касается, вмешиваться не станут. Тогда эта отмороженная заявила, что в случае проигрыша, мы ударим по ним ядерной ракетой. Мол, накроем тут всё — от Тольятти до Сызрани, превратив в радиоактивные руины. Всё в стиле «Урана». Разве что про ГЛОМС не упомянула.
Покосившись на Лану, стоящую в стороне с каменным лицом, ещё раз оглядываю технику. В автобусы вполне поместится человек по сорок. То есть, с учётом всего, имеющегося в наличии транспорта, мы сможем перебросить к перешейку около ста бойцов. Этого мало, чтобы полноценно перекрыть границу. Но хватит для формирования, грубо говоря, пяти опорных пунктов, с которых будут простреливаться подступы к укреплениям.
Минут пятнадцать уходит на переформатирование линии обороны. К границе уходят роты второго батальона, во главе с их командиром. Оставшиеся переподчиняются одному из ротных. После того, как докладывают об успешном развёртывании на границе, с облегчением выдыхаю. Бойцы формируют опорные пункты так, чтобы иметь возможность держать круговую оборону. И отразить атаку с тыла, если кто-то из мутантов ещё остался на полуострове.
Сразу после этого, на связь выходит Анна. Сообщает, что отправленная нами группа прибыла. Оба новобранца проверены «натиском» и готовы к вылету. Подумав, отвечаю, что пока пусть будут в режиме ожидания. На уничтожение обнаруженных «зомби» и нашу поддержку, Вихров израсходовал около трети боекомплекта. Оставшегося количества ракет с лихвой хватит на ликвидацию сил противника, практически любой численности, если они вдруг обнаружатся.
Закончив сеанс связи, переключаюсь на канал Сызрани. С их стороны информируют о полном отсутствии противника. Передовые группы пехоты уже выдвинулись на окраину города. Договариваемся поддерживать связь дальше, держа друг друга в курсе событий. Секунд десять размышляю, не упустил ли я чего-то. Перебрав текущие вопросы, понимаю, что все они отработаны. В итоге, отправляемся всей четвёркой наверх, где осматриваем помещения, в которых держались техники и пленные. Пока разглядываем трупы, подтягивается и Павел, чьё присутствие в штабе уже не обязательно.
Информирую его о необходимости провести вскрытие тела Марка и всех остальных «сотрудников» из убежища. Извлечь чипы, занявшись их анализом. У меня в голове уже есть пара предположений, но они выглядят весьма безумно. И предполагают очень нездоровое чувство юмора у людей, которые занимались организацией работы всех убежищ. Или просто очень странный склад ума. Даже с моей, весьма некритичной, точки зрения.
«Ренегат» подтверждает, что всё понял. Заодно интересуется, что произошло на поле боя. Когда рассказываю о «немце», сыгравшем бравого снайпера-камикадзе, задумчиво цокает языком. Постояв и подумав, предполагает, что Марк, как и все остальные из числа персонала убежища, могли быть не совсем людьми. Или прошли глубокий цикл изменений. Поворачивается ко мне, чтобы озвучить ещё пару вариантов, но, увидев выражение лица, сразу же замолкает. Через несколько секунд покидает комнату, отправившись за охраной, чтобы перетащить тела в импровизированную прозекторскую.
А я думаю о том, как нам обсуждать вопросы, связанные со «станцией вечности», если ублюдки, населяющие её, могут фиксировать действия каждого человека на планете. По сути, это нереализуемая задача. Единственный, за кем они не могут следить — «Уран». Но никто из нас не может свободно поговорить с роботом и поставить ему задачу. Учитывая тотальный контроль чипов над организмом, мы даже переписываться не сможем. От сознания того, что я никак не могу повлиять на ситуацию, дико хочется взять один из трупов и кулаками размолотить его в фарш. Но, боюсь, остальные не поймут.
Чуть успокоившись, выдвигаюсь в штаб, где запрашиваю сводку по последним данным. Убедившись, что всё в порядке, отправляюсь в сторону кухни. Вымотанный мозг требует порцию кофеина и сигарету.
Глава XXVIII
Пока варю кофе, на кухню заходят Лана и «Уран». Через пару минут подтягивается Яна, а следом за ней и Павел. Когда я уже усаживаюсь за стол, с чашкой крепкого горячего напитка, на пороге появляется Люба. Вздыхаю про себя, поняв, что спокойно подумать, видимо не выйдет. Впрочем, пока никто не спешит начинать разговор, так что я запаливаю сигарету и небольшими порциями заливаю в себя кофеин. Попутно размышляю о том, кем мог быть, погибший сегодня, «Погонщик». И за каким хреном, людям со «станции», потребовалось его убивать. Хотя, совсем не факт, что людям. Вдруг на самом деле, под «станцией вечности» скрывается ИИ, который просто потешается над человечеством? Было бы смешно, в конце концов понять, что за всем происходящим, на самом деле стоит искусственный интеллект.