Восторгаясь, она села на одно из кресел и стала показывать фотографии, и я делала вид, что восторженно разглядываю их, хотя то и дело косилась на дверь в гардеробную, за которой стоял Игнат. Без одежды! Если мама его увидит, сразу поймет,
— Ничего прекраснее я в жизни не видела, — сказала мама, улыбаясь. — Звезды на небе, звезды в океане, любимый мужчина рядом… Я никогда и ни с кем не была так счастлива. Не знаю, чем заслужила такого человека, как Костя. Правда, не знаю. Я занималась такими вещами, что говорить стыдно.
— Мама! — воскликнула я.
— Но это действительно так. Господи, я встречалась с мужчинами ради денег! И я так ненавижу себя за это. Но тогда мне казалось, что это единственный способ обеспечить нам обеим достойную жизнь.
Я вздрогнула. Игнат. Он наверняка все слышит.
— Мама, — предупреждающе сказала я. — Не надо так говорить.
Но ее было не остановить.
— Иногда я думаю, что ты, наверное, стесняешься меня. Мать-эскортница, содержанка, чья-то подстилка. Дешевка, которая только и может, что улыбаться другим мужчинам. Наверное, твой отец был прав, когда говорил, что я ни на что другое не гожусь. Прости меня, дочка. — Мама коснулась моей руки.
— Перестань, — нахмурилась я, а внутри все кричало: «Молчи, мама, молчи, пожалуйста!»
— Я действительно делала вещи, за которые мне ужасно стыдно. Грязные вещи. Не уверена, что смогу когда-нибудь рассказать тебе о них, Яра. Да и надо ли?.. Я вспоминаю о них, когда Костя рядом, и думаю — а если он узнает? Что подумает обо мне? Бросит ли? Да, наверняка бросит. Возненавидит. Я стану ему противна. И мне становится так страшно, — прошептала она, но спохватилась и неестественно улыбнулась. — Прости, не о том говорю, да?
Да, мама. Совсем не о том. То, что ты так хотела скрыть, теперь известно Игнату. И я не знаю, как он отреагирует. И поэтому мне страшно, так страшно, что хочется закрыть тебе рот руками, но я не могу. Сижу рядом и слушаю.
— Но знаешь, когда сегодня мы любовались морем звезд, я держала Костю за руку и вдруг подумала… Подумала, что не хочу обманывать его, — тихо произнесла мама. — Может быть, лучше все рассказать?.. Только я очень боюсь его потерять. До безумия.
— Расскажи, мам, — хрипло проговорила я. — В правде жить легче, чем во лжи.
Мама покачала головой.
— Не знаю, хватит ли сил. Ладно, подумаю об этом потом, сейчас нет сил. Ох, дочка, прости, я заговорила тебя. А заглянула просто поздороваться, мы только что приехали. Идем обедать?
— Хорошо, спущусь через минут пятнадцать, — пообещала я, и мама, кивнув, направилась к двери. Однако остановившись у нее, вдруг обернулась и сказала:
— Я солгала, Яра.
— Что? В чем? — спросила я, не понимая, что сейчас будет. Казалось, вот-вот разразиться гроза, и в меня полетят молнии. Игнат будет в ярости, и я боюсь последствий этой ярости. Боюсь, что наши хрупкие отношения разрушатся из-за вскрывшейся лжи.
— Я видела кое-что прекраснее, чем звездное море, — мягко сказала мама. — Свою дочку в день ее рождения. Ты была такой красивой. Маленькой принцессой. Я смотрела на тебя и думала, что оно того стоит. Вся эта боль.
— Мама, — едва слышно прошептала я, но она покинула комнату.