«Что-то плохое?» — спросил Игнат, а я не знала, что ему сказать. А он начал закидывать меня сообщениями:
«Эй, я беспокоюсь»
«Малыш, что случилось?»
«Яся!»
«Кое-что с нашими родителями. Возможно, они расстанутся, — аккуратно ответила я. — И мне очень страшно».
Игнат позвонил мне, но я отклонила — именно в этот момент такси остановилось у нужного дома. Это был большой красновато-оранжевый кирпичный коттедж с лиловой черепицей в стиле девяностых. Он стоял на углу, в отдалении от других домов, и был обнесен забором. Уже стемнело, и в некоторых его окнах горел тусклый свет. Фонари поблизости не работали, лишь мутная, словно завернутая в полиэтилен луна обдавала дом и разбитую дорогу холодным сиянием.
— Вам точно сюда, девушка? — спросил пожилой водитель, поглядывая на меня с беспокойством. — Место не очень хорошее…
— Точно, — твердо ответила я, увидев мамину машину, которую она криво припарковала рядом с особняком.
Я вышла из такси, чувствуя себя ужасно. Оксана еще не приехала, а вокруг не было ни души. Казалось, что на меня снова кто-то смотрит — так, словно хочет накинуться и разорвать на части, как волк добычу. Я поежилась. Почему-то здесь было гораздо холоднее, чем в других районах — мороз пробирал до костей. Где же Оксана? Может быть, не стоит ее ждать?
«Яся, почему не берешь? Что случилось с родителями?» — написал Игнат.
«Моя мама предала твоего отца. Мне так жаль. Потом все расскажу, ладно?».
«Предала? Что за жесть. Может быть, поэтому до отца никто не может дозвониться. Ладно, я понял».
Следом прилетело еще одно сообщение, которое согрело меня:
«Малыш, что бы ни случилось, помни, что я тебя люблю».
И маленькое красное сердечко следом.
«Я тоже тебя люблю», — напечатала я замерзшими пальцами. Это было впервые, когда я хотела признаться Игнату в любви. Впервые, когда решилась. Я действительно безумно его любила. Он стал для меня особенным человеком. Моим ласковым мальчиком, которому я доверяла. Частью моей души.
Но я не успела отправить это сообщение. На меня накинулись со спины, и телефон выпал на разбитую дорогу с глухим стуком. Одной рукой меня удерживали на месте, другой зажимали рот и нос — так сильно, что мой крик превратился в бессвязное мычание, а дыхания перестало хватать. Тот, кто набросился на меня, был сильным, ужасно сильным, и я не могла совладать с ним, сколько бы ни вырывалась. Мужчина, это точно был мужчина. И никто, никто не видел этого. Никто не мог мне помочь.
Это была короткая схватка, в которой я быстро проиграла.
Я вырывалась изо всех сил, но получила несколько коротких ударов в живот, от которых потемнело перед глазами. Меня потащили в сторону, против воли стали заталкивать в припаркованную в тени машину. В какой-то момент мое отчаяние стало таким сильным, что я почти вырвалась, несмотря на боль, но меня снова поймали. И в этот момент я увидела лицо похитителя. Меня прошиб холодный пот, и я перестала бороться от ужаса. Замерла, перестав дышать. А он запихал меня в салон.