— Что ты забыла в библиотеке?
— А тебя ебёт? И вообще — это моё личное дело. Отъебись!
— Нормально же общались, чего ты так взбесилась сразу?
— Прости, Глеб. Просто… самой не верится.
Горький дым заклубился, выходя из моего рта. Голуби присели стайкой на крыше «Пятёрочки». В лицо пахнуло резким помойным амбре из мусорки. Одна из кассирш что-то вынесла и выбросила в бак.
Когда пришёл Демьян, его лицо оставалось крайне спокойным. Я торопливо поблагодарила его, и предложила немного посидеть у нас. Побежала в раздевалку, переобулась, возвращаюсь, и вижу, как мой парень сидит за столиком у окна, разглядывает меню. На часах пол десятого. Он пока что единственный посетитель.
— Что-нибудь понравилось? — спросила я его, с блокнотом наизготовку.
— Даже не знаю… Может что-нибудь порекомендуешь?
— У нас хорошие блинчики, и кофе. Остальное… так себе.
— Тогда это и возьму.
— С чем блинчики будешь?
— А с чем есть?
— С сыром и ветчиной, с джемом, с мёдом, в шоколадном сиропе, с фаршем, со сметаной и луком, с бананами и сгущёнкой.
— Ого, какой богатый выбор. Вы, люди, умеете пировать.
— Твоя правда.
Зная предпочтения чудей, я ничуть не удивилась, когда Демьян заказал блинчики со сгущёнкой, и кофе мокко с двойным шоколадным сиропом. Передала записку на кухню, да стала ждать, пока приготовят. Хотела было ещё парой слов обмолвиться с Демьяном, но вдруг наплыли ещё посетители, и меня загрузили работой.
— А он смазливый, — заметил Глеб.
— Что, хочешь к нему подкатить? — подъебнула я.
— Да ну тебя.
Потом пришла Марья Ивановна и поставила меня на кассу. Демьян подошёл расплатиться. Я попросила его по дороге домой зайти в магазин и купить хлеба. Как раз вспомнила, что он у нас кончается.