Не знаю, кто у меня из дворни работал послухом, но на следующий день по окончании лечения мне было приказано вместе с Брянцевым прибыть к царю.
Когда мы встали перед Иоанном Васильевичем, его державное величие вмиг исчезло. Он соскочил с трона и, подбежав к Брянцеву, схватил его за плечи, а потом начал крутить в разные стороны.
– Ивашко, да тебя не узнать, да ты ли это предо мной! Эй, Бомелька, вошь аглицкая, иди-ка сюда! Не ты ли мне говорил, что такое сделать человеческим рукам нельзя? А вот православный с молитвой и с упованием на Бога видишь, какое чудо сотворил!
Бомелий с недовольным лицом рассматривал мою работу, и на его лице проступало изумление. Неожиданно он на латыни спросил меня:
– Ты где учился, юноша?
Я, готовый к такой провокации, с недоумением на него посмотрел. Царь, мгновенно понявший смысл произошедшего, засмеялся:
– Что, думаешь, кроме ваших, такого никто сделать не сможет? А ты, – обратился ко мне Иоанн Васильевич, – Сергий Аникитович, какую награду хочешь? Проси, пока я добрый!
– Великий государь, не ради награды старался, волю твою выполнить хотел, и невместно мне самому себе награду просить. Как ты, Иоанн Васильевич, пожалуешь, так и хорошо, все едино честь великая.
Царь оглядел столпившихся бояр:
– Видели, как человек говорит? А вы из-за вотчин своих бороды друг другу рвете и меня в свои дрязги втягиваете. А тебе, Щепотнев, подтверждаю все привилегии твоего отца и жалую шубу с царского плеча.
Когда мне принесли шубу и накинули ее на мою, я еле удержался на ногах. Тяжесть была неимоверная, даже пот выступил на лбу. Царь заметил мое состояние и, по-прежнему улыбаясь, сказал:
– Иди, отпускаю тебя, Щепотнев, но вскоре призову на службу царскую.
Я, еле живой под горой мехов, откланялся и едва дошел до кареты. Внутри со вздохом облегчения снял с себя все и подумал: а как же бояре целый день сидят около царя да еще сохраняют бодрость духа в таких одеждах?
Когда приехал домой, во дворе стояла подвода, груженная бочками. Вокруг нее ходил мой ключник и сокрушенно качал головой.
– Что, Федька, головой качаешь? – спросил его.
– Дык как же не качать, Сергий Аникитович? Привез купчина бочки-то с золой со Студеного моря. В пятнадцать крат дороже зола получилась, чем если из-под Москвы привезть. – В его голосе звучало искреннее переживание из-за неразумного решения своего хозяина втридорога купить кота в мешке.
– Не переживай, Федор, эта зола мне очень даже нужна, вот увидишь, что мы с ней дальше делать будем.
Я подошел и попытался приподнять бочку. Весила она килограмм пятьдесят. Я прикинул: пять бочек – это двести пятьдесят килограмм золы, практический выход йода будет из тридцати килограмм сто грамм. Значит, мне светит получить почти килограмм кристаллического йода. Ну а если перевести в пятипроцентный спиртовой раствор, то этого йода хватит на много лет. Надо только вначале постараться выделить из золы всю соду, она тоже пригодится.
Бочки быстро сгрузили у мастерской и занесли внутрь. Мне не терпелось проверить свои мысли по поводу получения йода. На лабораторную печь была поставлена реторта, в которую засыпали золу, полученную после сожжения водорослей, и осторожно залили ее купоросным маслом. Затем растопили плиту. По мере нагревания и кипения бурое содержимое запенилось, а вверху, на стенках реторты, стали появляться желто-фиолетовые кристаллики. По окончании нагрева кристаллики собрали в стеклянную баночку с притертой крышкой. Я держал в руках первый в этом мире чистый галоген. Мои работники ничего не понимали, но, увидев, что я чуть не пустился в пляс, они тоже обрадовались этим кристаллам, а особо любопытные попросили объяснить, что же это такое. Памятуя о послухах, я особо не вдавался в детали, лишь рассказал, что по способу, описанному в греческой медицинской книге, получил из водорослей лечебное вещество, которое надо растворять в хлебном вине и мазать раны, тогда огневица никогда не начнется.
Я почти побежал в операционную, где у меня хранился семидесятиградусный спирт. И там, особо не стараясь соблюдать пропорции, залил кристаллы спиртом. Йод растворялся не очень быстро, но через полчаса я держал в руках пузырек с раствором йода и был на седьмом небе от счастья.
ebooksa