Девочка для генерала

22
18
20
22
24
26
28
30

– Здравствуйте, – выдохнула она, надеясь как-то отвлечь мужчину от себя.

Чтобы не смотрел на неё так, словно готов растерзать голыми руками.

Или подхватить под ягодицы и сразу же насадить на себя. Ворваться не только ей в рот, но и в лоно.

– Тебе можно ко мне и на ты.

Каждое его слово произнесено довольно ровным голосом, что говорило о титаническом контроле мужчины, оседало на её плечах камнями.

– Хорошо.

А что ей оставалось сказать в ответ? Ох, нет, товарищ генерал, как я могу… Бред.

Он не спешил отпускать её затылок. Она даже почувствовала, как он в едва заметном ласкательном движении перебирает пальцами ее волосы. Или показалось?

– Отомри, Катя, есть тебя никто не собирается. Стоишь, хлопаешь ресничками, а у самой поджилки трясутся.

Будут тут трястись…

Она ничего не успела ответить, а он продолжил:

– Кстати, про еду. Пошли-ка на кухню. Знаю, час поздний, но я голодный. Думаю, ты тоже не откажешься от домашней еды.

Его рука, не разрывая контакта, спустилась от затылка ниже, к шее, к лопаткам, скользнула по позвоночнику. Точно он проверял её везде. Как слепой человек. Тактильно.

Кате же отчаянно хотелось, чтобы он сделал хотя бы шаг назад, перестал давить на неё своей мощью. Дал вздохнуть.

Наконец, его рука добралась до её руки, и он… взял её за ладонь. Крепко взял, не вырвешься, и при этом максимально осторожно, чтобы не причинить ей боли, не говоря уже о физическом вреде.

Катя окончательно перестала что-либо понимать.

Разве мужчины в возрасте, а для Кати Коваль именно подходил под это определение, гуляют с девушками, взяв её за руку? Пусть и по своему дому.

– Я немного растеряна, поэтому скованна, – ей надо было ответить. Она сказала первое, что пришло на ум и хотя бы немного соответствовало её состоянию.

– Я заметил. Поэтому и говорю: отомри.

Он повел её куда-то вглубь дома. Катя даже не рассматривала помещение. Высокие потолки, такие же высокие окна с декоративными раскладками, тяжелые шторы темно-серого цвета. Вот единственное, что у неё осталось в памяти про большой холл.