Шешель и шельма

— Ну мало ли! Молодая девушка, зачем тебе? В общем, смотри какая красота. — Из кучи тряпья он достал растрепанный рыжий парик с локонами.

— Красота? — скептически уточнила Чара, брезгливо взяв добычу за прядь. Подергала; рыжее чудовище весело подпрыгнуло, шевеля лапками-локонами.

— Именно. Если на тебя это надеть, да еще накрасить в том же духе, ни одна собака не узнает, кроме специально обученных, а это уже немало.

— Ладно. А ножницы тебе не попадались? — вздохнула она.

— Были где-то, а тебе зачем?

— Волосы хочу отрезать, без них…

— Что за навязчивое желание? — удивился следователь. — Ты втайне давно мечтала постричься и теперь ищешь повод, что ли?

— Нет, просто так удобнее, — растерялась от такой реакции мошенница. — Волосы отрастут, а парик с таким узлом не наденешь.

— Ну уложи их как-нибудь! — предложил Стеван.

— А что тебе до моих волос-то? — еще больше озадачилась Чара. — Ну отрежу я их, что изменится?

— Ничего, просто жалко. Красиво, — с обезоруживающей честностью ответил он, пожав плечами.

Чарген пару секунд неверяще смотрела на следователя, гадая, послышалось ей или нет.

— Жаль красоту? И все? А как же практичность?

— Ну ты уж совсем чудовище-то из меня не делай, — рассмеялся Шешель. — Да, просто жаль.

— Я попробую. Только ты мне тогда помоги, самой себе сложно как следует заплести, — сдалась она. Волосы ей тоже было жаль, и раз уж сам господин Сыщик просит оставить как есть, то кто она такая, чтобы спорить?

С прической они провозились долго, и с тем, что в итоге воцарилось на голове, Чарген ни за что не вышла бы на люди, потому что красотой и аккуратностью там не пахло. Зато уложились волосы равномерно, и парик сел аккуратно, как влитой. Правда, в таком виде кому-то показываться хотелось еще меньше, но Чара наступила на горло собственному недовольству. Следователь абсолютно прав: да, она будет бросаться в глаза, но заметить сходство окажется почти невозможно.

— А ты в страшную тетку переодеваться не будешь? — не без ехидства спросила она.

— Так в страшную же, а не в небритую, — хмыкнул он. — А острого ножа в доме нет, не говоря уже о лезвии, я поискал. Ну и к тому же моей физиономии в газете нет, и она у меня неприметная. Мужских вещей я не нашел, но это не беда — я и так помят и взъерошен, чтобы составить тебе достойную партию. В общем, не волнуйся, меня и так не опознают. Переодевайся. Мне отвернуться?

— Да ладно уж, смотри, — улыбнулась Чарген, мельком глянув на следователя. И увиденное ей понравилось: очень выразительно-раздевающим стал взгляд спутника, да и предвкушение в нем читалось весьма отчетливо.

Вот на хозяйку Чарген покосилась уже с недовольством. Боги знают, когда она придет в себя, но, наверное, скоро, и надо спешить. И не получится даже растянуть удовольствие, дразня мужчину, не говоря уже о чем-то большем.