— Дим, может, тебе правда поехать отоспаться? — Анна осторожно тронула его за плечо.
— Потерплю, — отмахнулся он и раздраженно дернул плечом. — Сейчас тут закончим, и поеду.
Девушка только вздохнула тяжело, но настаивать не стала. Она его бы и так-то вряд ли переупрямила, а сейчас, по-прежнему чувствуя себя виноватой, и вовсе не решилась спорить, не чувствуя за собой права хоть что-то говорить ему поперек.
Большая телега с подмогой и фонарями прибыла почти сразу за шаманом, словно договорились — и врач, и пара дюжих мужиков, и отец Алексий. Его Анна готова была расцеловать, потому что, мельком осмотревшись, первым делом священник обратился к Косорукову.
— Дмитрий Михайлович, поезжайте-ка вы прямо сейчас к Джие, мы уж тут как-нибудь сами. Верно говорю, Антон Алексеевич? — обратился он к врачу. Это был высокий, ладно скроенный и достаточно молодой мужчина с аккуратно постриженными светлыми волосами, очень улыбчивый и жизнерадостный.
— Совершенно точно, — заверил тот, тоже больше заинтересовавшись Косоруковым, чем покойниками. — К ведьме или нет — не знаю, но вам точно бы в тепло, как бы не слечь с лихорадкой. Мертвые уже никуда не разбегутся.
— Не думаю, что час-другой что-то изменят, — недовольно поморщился охотник.
Правда, досадовал он больше на себя и упрямился скорее в пику самому себе, чем остальным: слишком сильно хотелось плюнуть на все, послать к чертям и правда завалиться спать. Лучше бы, конечно, попариться хорошенько, потому что не хватало еще действительно заболеть…
— Дим, поедем, и правда, — негромко проговорила Анна, опять тронув его за локоть. — Джия баню затопит, чаю выпьешь с медом…
Подозревать девушку в чтении мыслей было уже слишком, но не подозревать прямо сейчас — не получилось.
— Поехали, — устало кивнул он, махнув на все рукой.
До ведьмы они добирались в молчании. Анна то и дело тревожно косилась на спутника, но рассмотреть что-то в темноте толком не выходило, а заговаривать она не отважилась. К переживанию о том, как она его предала и обидела, добавилось еще и волнение за его здоровье. Шутка ли — первое превращение и так тяжело перенести, а он еще после ритуала, вместо того чтобы отлежаться, помчался ее спасать. И вымок еще весь. Повторно сразу превращаться не стоило, у него явно не хватило бы на это сил, поэтому Анна и заговаривать о таком не стала, но сейчас от этого беспокоилась только сильнее. Вся надежда оставалась на Джию и ее снадобья. Да и отец Алексий… Раз сам не взялся лечить, отправил к ведьме, там, наверное, ничего серьезного не было, и его вмешательство не требовалось.
Джия встречала гостей буквально на пороге: они только подъехали и спешились, а она уже вышла из дома с керосиновым фонарем в руке. Подняла его повыше, окинула обоих взглядом и покачала головой:
— Как сердце чувствовало. Вот же черти полосатые… Баня еще горячая. Аня, проводи своего страдальца и возвращайся, с лошадьми поможешь. С печкой разберешься и жару поддашь сам, не маленький, фонарь там на крючке в предбаннике висит, свечи тоже найдешь и воду в бочке. Но завтра мне свежей натаскаешь, — обратилась она к Дмитрию. Тот лишь кивнул в ответ и молча двинулся в указанном направлении — разговаривать по-прежнему не хотелось. И не моглось.
Конюшни как таковой у ведьмы не было, она не держала живность, но имелся теплый сарай почти для тех же нужд — ей часто приводили лечить животных, там их и содержала. Пока женщины в четыре руки возились с лошадьми и вещами, разговаривали о пустом и мелком. А вот когда, закончив с этим, зашли в дом, Джия повелительно махнула рукой на стул у стола и велела:
— Рассказывай, пока я с травами вожусь.
— Что рассказывать? — уточнила Анна.
— Какая между вами кошка пробежала, и что ты наворотила.
— Почему сразу я? — смущенно потупилась она.
— Потому что именно ты на него смотришь как побитый щенок.