Кроатоан

«Мы в подвале. Приходи. ФК».

Нико и Кармела переглядываются.

— Откуда она знала, что ты придешь?

— Если это вообще она и если это письмо адресовано мне. — Бывший полицейский привык во всем сомневаться.

— В любом случае оно кому-то адресовано.

— Да, и я почти уверен, что написала его Фатима.

Найденная бумажка удручает Кармелу едва ли не больше всего, что она видела до этого. «Мы приехали за Фатимой К., и Фатима К. нас ждет. Она даже оставила записку. Приходите, я здесь». Выглядит как сбывшееся непреложное предсказание.

Возвращаясь по коридору, Кармела и Нико останавливаются у двери, из-за которой слышатся шумы, в свете фонаря они разговаривают одними глазами. Зачем открывать — надо открыть — зачем — надо. Кармела вспоминает слова Манделя: «Самый надежный крючок для человеческого животного — это любопытство». «Действительно: ты не знаешь зачем, но надо». Нико уже стоит с ножом на изготовку и отдает команду:

— Встаешь сбоку, открываешь дверь и отходишь. Будь осторожна.

— Сам будь осторожен.

— Делай, что говорю.

Кармела открывает двери, вместе со створкой в коридор попадает и приникшее к двери существо. От этого перемещения оно падает на пол — такое большое, так неожиданно. Существо — это молодая голая женщина. Кармела отшатывается назад, луч фонаря пляшет на спине женщины, которая извивается, как тело крупной рептилии. Когда рука Нико перестает дрожать, Кармела едва удерживается от крика. Женщина скребет по полу ошметками пальцев, у нее нет глаз, волосы ее, когда-то темные, слиплись в космы. Изо рта с распухшими губами выплескиваются сгустки крови. Гигантский червяк, которого вытащили с древесного пиршества. На внутренней стороне двери — глубокая борозда, заполненная спекшейся кровью, плод терпеливой работы древоточца.

— Она… грызла дверь, — шепчет Кармела.

— Лучше бы ее убили. — На лице Нико гримаса отвращения.

— Нет.

Кармела делает шаг вперед, как только ее туфля опускается рядом с телом, рот-присоска набрасывается на нее с алчностью акулы. Кармела отскакивает назад, а Нико резко сгибается и вонзает нож в юркую спину.

Нико наносит второй удар. Женщина не издает ни звука.

Кровь хлещет ручьями, у Кармелы в ушах треск и хлюпанье. Как будто Нико расправляется с огромным скарабеем.

— Хватит! — вопит Кармела, выпуская наружу весь накопившийся ужас. — Хватит! Хватит!

Лезвие ножа выходит и погружается снова. Последний удар, в затылок, успокаивает лежащую.