Калум бесшумно появился с другой стороны. Зеб не отодвинулся, и его близость была утешением. Калум обвил рукой ее затылок, крепко сжимая.
— Посмотри на меня. — Она уставилась на пуговицы его рубашки. —
—
Она чувствовала покалывание во всем теле и то, как ее толкают через это пространство силой.
Падение. Она приземлилась на четвереньки, закричала от ярости и услышала визг. Она была… ее пальцы исчезли.
Она уставилась на тонкие, покрытые мехом ноги и лапы. Ее лапы. В грязи. О. Мой. Бог.
Сияющее тепло поднялось сквозь нее, смахивая неприятное покалывание и наполняя ее мягкой энергией. Это было похоже на День Благодарения, когда она готовила для друзей.
Снаружи лил дождь, но ее дом был наполнен благоухающими ароматами и смехом. Здесь, на краю дикого леса, она снова почувствовала это. Любовь. Принадлежность.
Когда ощущение исчезло, она покачала головой и почувствовала, как хлопают ее уши. Как у собаки.
— Значит, волк-оборотень, — сказал Калум.
Задыхаясь от волнения, она подняла глаза. Зеб возвышался над ней, и она попыталась отступить. Но ее слишком большое количество ног переплелись друг с другом, она запуталась и пошатнулась.
— Полегче, маленькая самка. — Зеб присел на корточки и провел рукой по ее щеке. Пока все внутри нее гудело от удовольствия, она придвинулась ближе, принюхиваясь. От него очень, очень хорошо пахло.
— Бри, — сказал он.
В основании ее позвоночника что-то дрогнуло. Перемахнуло.
—
Она посмотрела на него, и ух ты, ее хвост двигался туда-сюда сам по себе.
— Найди эту чертову дверь. — Темные глаза Зеба напряженно сверкнули.
С усилием она отключилась от всего и заглянула в свой собственный разум. Ну, привет. Дверь была большая, блестящая и даже слегка светилась.
— Ты нашла ее?
Она завиляла хвостом.