Едва успела об этом подумать, как плашмя рухнула на каменные плиты. Немного проехала вперёд на животе, стесывая ладони и шипя от боли.
Так вот что значит “жёсткая посадка”!
Горячечное жжение в ободранных ладонях заставило меня застонать. Кряхтя как столетняя бабка, я встала на ноги и огляделась. Вокруг по-прежнему было темно.
Попыталась создать светящийся шарик, но источник молчал. До меня наконец-то дошло: это не люмбарго, это принцесса. Я же сама дала ей право использовать мою силу, вот она и тянет ее сейчас. И не только мою. Все маги и мары Цитадели добровольно согласились на это…
Добровольно загнали себя в ловушку!
Магическое зрение тоже ослабло. Я видела лишь в пределах нескольких шагов. Но нужно было выяснить, куда меня занесло.
– Девочки, вы тут? – спросила в темноту, с опозданием понимая, что не слышу никаких звуков. – С вами все в порядке?
Четыре мары, выскочившие из нестабильного портала, должны издавать много шума. Хотя бы визжать и ругаться.
Но вокруг царила неестественная тишина, нарушаемая лишь моим надсадным дыханием.
– Девочки? – повторила с замиранием сердца, уже зная, что не услышу ответ.
Обострившееся восприятие подсказывало: я здесь одна. Что-то пошло не так…
Но одна ли?
Испуганная мысль заставила забыть о боли в ладонях и коленях. Я вновь попыталась призвать источник, чтобы хоть что-то разглядеть в кромешном мраке. Но вместо этого явственно ощутила, как магия утекает из меня. Просачивается, словно мука сквозь сито.
Это было ужасное чувство.
Но я лишь сильнее стиснула зубы. Сосредоточилась на источнике, призывая его вновь и вновь. Пока наконец не сумела разглядеть кончики пальцев.
Только тогда поняла, что прокусила губу. Машинально потерла ладонью ранку, выставила руки вперед и пошла наугад.
Через несколько шагов пальцы уперлись в стену. Она оказалась шершавой на ощупь. Но удивило меня вовсе не это.
Стоило прикоснуться – и стена засветилась.
Точнее, светились рисунки на ней. Это были те самые фрески, которые я так усиленно искала. И вот нашла!
Я расхохоталась. Нервный смех сотряс тишину. Отразился от невидимых сводов и вернулся ко мне пугающим эхом.