— Вот это страсти, — качает Валентина головой.
Мы поднимаемся на второй этаж и шагаем к актовому залу, попутно здороваясь с другими родителями.
— Вы тут самые красивые, — шепчет на ухо Валентина. — Прям аж неловко.
Валентина первой идет между рядами, занимает шестое место, и тут я понимаю, с чего вдруг так она рванула вперед.
Чтобы я и Виктор сели рядом, а не с двух сторон от нее. Хитрит. На мой взгляд, которым я ей говорю, что я раскусила ее план, она мило улыбается.
— Вы в своем репертуаре, — наклоняюсь к ней, когда сажусь.
— О чем речь? — с наигранным удивлением спрашивает она.
— О чем шепчетесь? — Виктор опускается на сиденье, откинув полы пиджака, и смотрит на меня. — Очередные секретики?
Я ловлю себя на мысли, что хочу поправить Виктору галстук. Он немного съехал вправо.
Я аж дыхание задерживаю и закусываю нижнюю губу, а затем мои руки сами тянутся к галстуку. Поправляю узел, приглаживаю галстук и поднимаю взгляд.
Вокруг толпа людей, шум суеты, голоса, а я на несколько секунд выпадаю из реальности под учащенным сердцебиением.
— У тебя… галстук немного… — убираю руки с его груди. — Ну, ты понял…
— Спасибо, — улавливаю в голосе Виктора тихую хрипотцу, и я отворачиваюсь к сцене.
— Конфетку будешь? — Валентина протягивает мне карамельку в красной обертке. — Что у вас там стряслось?
— Галстук, — сипло отвечаю я и надеюсь, что моего румянца не видно под тусклым искусственным светом. — Галстук поправила.
— Ясно, — тянет Валентина и повышает голос. — Вить, конфетку будешь?
— Нет, мам, спасибо, — глухо отвечает он.
— Чего это с ним? — Валентина переводит на меня взгляд. — Такой сурьезный стал.
Выдыхаю, когда свет тухнет.
— А вон наш снеговик, — шепчет на ухо Виктор.