— Нет такой приметы.
— Теперь есть, — смотрит на меня и улыбается. — Ничего не могу поделать. Сейчас скажу, и сделка сорвется, а если выпьем чая, то…
— Это нечестно.
— Это примета. Другое дело, что твоя нога не располагает к прогулке.
— Располагает, — вздыхаю я. — Врач сказал, что можно и нужно ее расхаживать, — цокаю, — слово такое дурацкое. Расхаживать.
Плывем через снегопад в уютном молчании, и я пытаюсь вспомнить, когда мы вот так прогуливались и никуда не торопились.
Не бежали завоевывать мир, а шли и наслаждались тихим потоком зимнего вечера. И нам сейчас неважно что-то обсуждать.
У нас все хорошо.
И было бы хорошо, если бы сейчас разъехались каждый в свою сторону, но мы решили вместе пройтись по мягкому раннему снегу.
Потому что вместе может быть лучше.
Никто из нас сейчас не стремится откусить, вырвать симпатию, заботу и подтверждение нашей ценности друг для друга. И нам ничего не надо друг другу доказывать.
Мы приняли истину, что мы отдельные люди и что жизнь продолжается, но можно вместе нырнуть в ее поток, чтобы выпить чая, обсудить некоторые вопросы и посмотреть друг на друга. Без надрыва, без юношеского максимализма, гормональных взрывов.
Изменились мы, изменилась жизнь, изменилось отношение к миру.
— Вить… — обескураженно шепчу я.
— Что? — он обеспокоенно смотрит на меня.
— Я могу торжественно заявить, что я повзрослела.
— Да?
— Представляешь? — улыбаюсь я.
— И сколько тебе сейчас?
— Почти сорок, — смеюсь и пожимаю плечами. — И надо же… Я не боюсь этой цифры. Мне почти сорок, — смотрю на Виктора.
ebooksa