С Виктором наша жизнь стала иной, чем была. Конечно, нас периодически заносит в дебри “идеальных людей”, но мы куда легче теперь.
В нас больше жизни и меньше чванства, которое мы незаметно для себя взрастили.
Наверное, стоит пару слов сказать о том уроде, из-за которого мне пришлось продать студию.
Он каким-то образом оказался избитым в вытрезвителе, потом его отправили в психушку, а после он якобы “сбежал” и пропал с концами. Никаких других подробностей Виктор мне не рассказал, потому что не стоит забивать голову такими вопросами.
Я согласилась. Я лучше займусь бухгалтерскими отчетами своей маникюрной империи, чем буду думать о мерзком и тупом мужике.
И раз речь зашла о моем бизнесе, то и тут у меня все неплохо. Всплывают некоторые проблемы, но они все решаются, и часто через Виктора, который всегда покупается на мое “ой, блин, я ничего не понимаю!”.
Каждому из нас нравится эта игра, в которой я маленькая, слабая и глупая, а он большой, сильный и очень умный.
И за таким приятно прятаться, особенно от грязной посуды в раковине.
*** — Да ты копия отца, — Юра щурится на Рому, который игнорирует его и рисует зеленую собаку фломастером.
Очень старательно скрипит по бумаге, и у Юры дергается глаз.
Он смотрит на меня:
— Такой же, как ты.
Пожимаю плечами и делаю самодовольный глоток воды.
— Он будто от тебя отпочковался, — Юра ежится, когда Рома опять скрипит фломастером по бумаге, раскрашивая собачий хвост.
Рома смотрит на него, и он сглатывает:
— Я даже теряюсь перед вами, молодой человек.
— Зеленых собак не бывает, — отвечает Рома.
— Так… Эмм… Ну да… — Юра озадаченно чешет щеку, — но это же ты ее такой нарисовал.
— Ну и что?
Юра опять смотрит на меня и шепчет: