— А ты как думаешь?
— Надоела?
— Дышать рядом с ней не могу. Понимаешь? Вот я и пришел и все рассказал. Иначе бы… все было куда отвратительнее, чем сейчас есть.
— Сколько вы вместе?
— С девятого класса.
— И за все это время…
— Нет, Юр, — откидываюсь назад. — Даже поцелуя на стороне не было.
Юра неопределенно причмокивает, поглаживает свою толстую щеку, глядя на меня, как на экзотическое животное.
— Ну, ёма, ты умеешь удивлять, — тянет он. — Нет. С таким я не сталкивался. Мужики сначала скачут по бабам, потом уж голову пеплом посыпают, а ты у нас… Вить, — прикладывает ладонь к щеке, — ну ты меня прямо в тупик поставил. И жена-то, поди, там беснуется.
— Не то слово.
— И ты хочешь вырулить из всего этого с миром?
— Да.
— Чтобы потом вернуться? Ну, если вдруг там что-то с новой бабцой не задалось.
— Нет.
— Витя, — опять тянет Юра и уже к другой щеке прикладывает ладонь, — ты чего творишь? И если что, я сейчас не насмехаюсь, а искренне удивляюсь. Давай, добей меня. Ты ведь не все сказал?
Молчу и перевожу взгляд на сонного бармена, который за стойкой лениво натирает стакан.
— Да говори уже.
— Та женщина… Лариса, — постукиваю пальцами по подлокотнику, — даже не в курсе.
— В смысле?
— Ну в том смысле, — перевожу взгляд, — что между нами вообще ничего не было. Понимаешь? Меня как начало клинить на ней, я попросил ее уволиться. Не было ни флирта, ни каких-либо встреч, ни взглядов…