– Теперь расскажите суду, как сэр Рональд отобрал у вас пистолет.
– Это произошло при первом моем появлении в Гарфорд-Хаусе, когда сэр Рональд показывал мне спальню сына. Он знал, что я осталась единственной владелицей агентства, и осведомился, не слишком ли это трудная и страшная работа для женщин. Я сказала, что мне не страшно, к тому же у меня при себе пистолет Берни. Узнав о пистолете, он заставил меня выложить его из сумки, сказав, что не собирается прибегать к услугам человека, который может представлять угрозу для других и для себя, так как не вправе брать на себя такую ответственность. Он забрал и пистолет, и патроны.
– И что он с ним сделал?
Корделия тщательно обдумывала и этот вопрос. Конечно, он не пошел с ним в руках на первый этаж, иначе пистолет попался бы на глаза мисс Лиминг. Она с радостью бы ответила, что сэр Рональд положил пистолет в ящик в комнате Марка, но не помнила, были ли там в столе ящики. Поэтому сказала:
– Он унес его из комнаты, но не сказал куда; он отсутствовал всего минуту, а потом мы вместе спустились на первый этаж.
– И вы не видели пистолет до тех пор, пока не заметили его рядом с телом сэра Рональда?
– Нет, сэр.
После Корделии допрашивать было некого. Вердикт вынесли без задержки, и именно такой, какой, по мнению суда, одобрил бы сэр Рональд, ибо обладал четким научным умом. Он гласил, что умерший наложил на себя руки, однако в каком состоянии рассудка он при этом находился, определить не представляется возможным. Коронер разразился пространным предупреждением, объявлявшим пистолеты опаснейшими предметами. Суд был проинформирован, что пистолеты могут нести людям смерть. Особенно выделяются в этом отношении незарегистрированные пистолеты. Он не высказал никакого осуждения в адрес лично Корделии, хотя это, несомненно, стоило ему немалых усилий. Отговорив свое, он поднялся. Поднялся и суд.
После ухода коронера присяжные раскололись на маленькие группки, в которых пошли перешептывания. Вокруг мисс Лиминг столпились люди. Корделия видела, как тряслись ее руки, когда звучали слова соболезнования и первые предложения о поминальной службе. Корделия удивилась, как она вообще вздумала опасаться, что мисс Лиминг могут в чем-то заподозрить. Сама она держалась в сторонке, чувствуя себя провинившейся, ибо знала – полиция обвинит ее в незаконном хранении оружия. Это была их обязанность. Правда, наказание не будет суровым, а то и вообще никаким. Однако ей на всю жизнь предстояло остаться девушкой, по чьей беспечности и наивности Англия лишилась одного из своих выдающихся ученых.
Хьюго говорил, что все кембриджские самоубийцы – светила. Во всяком случае, за этого самоубийцу сомневаться не приходилось: смерть вполне может вознести сэра Рональда на пьедестал гения.
Оставшись незамеченной, она вышла из здания суда на Маркет-Хилл. Хьюго, видимо, давно поджидал ее у двери и теперь пристроился рядом.
– Как все прошло? Должен сказать, смерть преследует вас по пятам, не так ли?
– Все прошло хорошо. Это я преследую смерть.
– Полагаю, он действительно застрелился?
– Да, застрелился.
– Из вашего пистолета?
– Вы бы сами услышали это, если бы побывали в суде. Я вас там не видела.
– Я там и не был. У меня была консультация. Но новости распространяются быстро. Я бы на вашем месте не стал переживать. Рональд Келлендер не столь значительная персона, как хочется верить многим в Кембридже.
– Вы о нем ничего не знаете. Этот человек жил. Теперь он мертв. Подобный факт всегда значителен.
– Вовсе нет – вот так-то, Корделия. Смерть – наименее значительное событие в жизни. Утешьтесь словами Джозефа Холла: «Тень смерти с рожденья маячит над нами, в могиле лежит колыбель». Кроме того, он сам выбрал и способ, и время. Он сам себе надоел. Как и многим вокруг.
ebooksa