Альфа и Омега. Книга 2

Зеленый лабиринт располагался позади главного дома, и к нему вела длинная, освещенная фонарями аллея, окаймленная высокими узкими кипарисами. Я почему-то очень легко могла представить, как по ней едет запряженная лошадьми карета, из которой после выпархивает дама в тугом корсете и с кринолином, прячущая лицо за вуалью и тревожно оглядывающаяся по сторонам. И несмотря на то, что на дворе стояло самое начало лета, я вдруг ощутила, как мне в спину дохнуло осенним холодом. Инстинктивно обернувшись, я, однако, никого не увидела и на всякий случай плотнее прижалась к Йону. Судя по всему, альфа, как всегда, уже успел все проверить наперед, потому что вел меня очень уверенно, и скоро мы вышли к воротам лабиринта. Поскольку тот находился достаточно далеко от основного места празднования, здесь, похоже, никого не было, но работающая подсветка и отсутствие заграждений ясно давали понять, что внутрь может войти любой желающий.

Сами стены лабиринта были относительно невысокими, по моим прикидкам не выше двух с половиной метров, но, судя по карте заботливо представленной на входе для всех желающих, выход из него был всего один — там же, где и вход. Ты мог пойти направо или налево и после заплутать в хитроумных переплетениях переходов, но, добравшись до сердца лабиринта, где, согласно схеме, располагался фонтан и несколько скамеек, вынужден был так или иначе повернуть обратно. Лабиринт казался несложным, но посреди ночи, почти в полной темноте, не считая крохотных фонариков, выглядывающих прямо из гущи зелени стен, это наверняка было не так просто.

— Ты будешь ждать его внутри? — тихо спросила я.

— Да, думаю, так будет надежнее, — кивнул альфа. — Останься здесь, ладно? Когда все будет кончено, придется быстро уходить. Я видел, куда ребята с парковки складывали ключи от машин гостей — возьмем одну из них. Когда ее хватятся, мы уже будем далеко.

— Я… боюсь, Йон, — честно призналась я, не находя в себе сил разжать пальцы и отпустить его в зеленую темноту лабиринта. — Пожалуйста, возвращайся скорее.

— Я все сделаю быстро и тихо, обещаю, — кивнул он. — Я много лет смаковал у себя в голове этот момент, но сейчас… сейчас я просто хочу, чтобы все закончилось и мы с тобой убрались отсюда подальше. Скоро все закончится, маленькая омега. Мы заберем Никки и уедем отсюда туда, где ни эти ребята, ни Церковь нас не достанут.

— Хорошо, — сглотнув комок в горле, согласилась я. — Я верю тебе. А теперь иди, иди поскорее.

Моя рука безвольно соскользнула с его локтя, и он исчез, словно обернувшись одной из тех теней, что танцевали на верхушках кустов. Несколько секунд я стояла у раззявленной пасти лабиринта, пытаясь справиться с захлестнувшей меня волной иррационального ужаса перед ним, а потом отступила назад и спряталась в неосвещенной части сада, откуда было видно и вход, и окончание аллеи, к нему выводившей. Когда я замерла там и перестала двигаться, вся обратившись в слух и зрение, меня окутало тугой тканью безвременья. Ничего вокруг не шевелилось, свежая июньская ночь дышала мнимым спокойствием, и лишь порой до меня, как волны прибоя, докатывались отголоски гремевшего в отдалении бала. Музыка, скомканный гул голосов, редкие вспышки громкого смеха, женского визга или мужского баса. Подняв голову, я попыталась разглядеть звезды, но небо было сплошь затянуто древесными ветками, и потому надо мной была только чернота.

Мне показалось, что прошло несколько часов и что мои ноги успели пустить корни и врасти в землю, как наконец мой слух уловил приближающиеся голоса — мужской и женский. Женский я слышала впервые, а вот мужской узнала сразу. И сразу вся напряглась, подобравшись, как перед прыжком.

Они оба были порядочно пьяны — исходящий от них запах алкоголя я уловила сразу. Висящая на Сэме девушка смеялась, не переставая, и как будто едва стояла на ногах, но при этом недвусмысленно настойчиво тянула его к лабиринту. Мне даже не нужно было принюхиваться, чтобы понять сразу, что она была омегой, а он находился целиком во власти ее чар. На какое-то странное мгновение мне даже показалось, что это была та же самая омега, которую я видела на лице Джерома Стоуна в день нашей с ним первой встречи, но я почти уверена, что обозналась. Главное, что она справилась со своей задачей — и что Сэм, опьяненный алкоголем и ее запахом, сейчас был готов пойти за омегой хоть на край света.

— Ну чего вы там смотреть-то собрались, правда? Темнотища такая, — раздался вдруг ленивый голос из аллеи, словно кто-то неспешно следовал за веселой парочкой. — Вот мне сейчас меньше всего хочется по кустам каким-то лазать, босс.

— А тебя никто не спрашивает, — отозвался тот. — Я тебе за что плачу-то? Уж явно не за то, чтобы слушать твое ценное мнение, когда его никто не спрашивает.

Чувствуя, как мое сердце сбивается с ритма, я наблюдала за тем, как в круге света, идущего от входа в лабиринт, появляется Кадо — тот самый ублюдок с тремя пальцами на одной руке, который стрелял в меня, бил Йона током, посадил нас обоих в клетки, отдал меня на растерзание Мартише, а моего альфу бросил на арену к бешеным. У меня не было ненависти к Сэму, потому что я его едва знала, но вот этого человека я ненавидела всеми фибрами души. И боялась ничуть не меньше. Даже из своего укрытия я видела пистолет, поблескивающий у него на поясе, и от одного этого вида у меня прихватывало спину и во рту появлялся металлический привкус крови.

Что он, Зверь его дери, вообще тут делал? Кэсс о нем не говорила. Его тут быть не должно было! Йон… Йон о нем не знает. Если он нападет на Сэма, не зная, что Кадо следует за ним, то… Меня вдруг резко затошнило, и только усилием воли я сдержала подкатившую к горлу желчь.

— Да мы быстренько, сладкий, — меж тем продолжала ворковать омега, буквально силой затаскивая Сэма в лабиринт. — Я тебе кое-что хочу показать. Ты такого еще точно не видел!

— Я бы поспорил, — фыркнул Кадо. — А тут ты показать никак не можешь? Очень надо тебе в этот бурелом лезть.

— Твой телохранитель такой бука, сладкий, — надула хорошенькие губки девушка, складывая руки на груди.

— Он просто кретин, — развязно отмахнулся Сэм. — Стой тут, мы сами сходим и посмотрим.

«Да, останься тут, — мысленно взмолилась я. — Тебе совсем нечего там делать».

— Да ну прям, — закатил глаза тот. — Чтобы ты там лицом в кусты уснул, босс, а мне завтра за это прилетело? Нет, я как-то пас.