– Давно встал?
– Да я толком и не ложился, – ответил он.
– Ты что, всю ночь просидел за ноутом?
– Мне хотелось на него полюбоваться, я не мог это пропустить.
– Ты же понимаешь, что говоришь о программе, а не о ребенке?
– Да, но программы так быстро учатся, развиваются, взаимодействуют и растут, это удивительно.
– Окей. Меня немного пугает то, что творится у тебя в голове, но спишем это на усталость. Твое детище совершило чудо, которого ты от него ждал?
– Оно уже собрало больше восьмисот тысяч сообщений, неплохо, правда?
– И кто будет все это читать?
– Программа, мы… пока что мой троян сосредоточился на самых свежих сообщениях, отправленных приближенными Сакера. Он вычленил те из них, которые отправлялись на уникальные, не появляющиеся нигде больше адреса. И во всех обнаружился особый индекс: BM87/1692/Carpediem319/21.
– Перешли это Вите.
– Чтобы взломать код, он мне не нужен, да и не это меня сейчас занимает больше всего. Пока мой троян копошился на серверах, он обнаружил эту же комбинацию в каком-то приложении, которое они разработали для внутреннего использования, но оно не работает.
– Может, это индекс будущего обновления их алгоритма, они его запускают каждую неделю.
– Возможно, сейчас буду разбираться.
– А я продолжу прочесывать письма Барона, их не так много, но все же…
Екатерина устроилась за кухонным столом. Подключившись к сети, она тут же переслала друзьям индекс, который обнаружил Матео. Сегодня, хочет он того или нет, он проведет ночь с ней, а не со своим компом.
Дженис и Корделия были решительно настроены найти ответ раньше Диего с Аликом. Корделия, обожавшая загадки, начала с поиска важных событий 1692 года. Но единственным, что ей удалось нагуглить, был процесс над салемскими ведьмами. Переставив цифры в середине, она проверила 1962 год. Карибский кризис… видимо, еще один ложный след.
– Все остальные комбинации дают даты в будущем, но, если перевернешь шестерку, получишь 1992 год, – подсказала Дженис.
– Избрание Клинтона, Норвегия хочет присоединиться к Европейскому единому рынку, Олимпиада в Барселоне, конец холодной войны, ничего убедительного.