Распутье

– Ты можешь стереть запись?

– А мне это зачем? – Коша наконец-то удивился.

– Потому что он спас тебе жизнь, – я надавила. – В тебе тоже есть человеческое, я знаю.

Коша, вопреки предположениям, не стал отнекиваться, а задумался. Потом подался вперед и заговорил вообще едва слышно:

– Понятия не имею, на что будет похож ваш развод, но все-таки дам совет – в ближайшее время не вздумайте об этом говорить. Попробуйте через пару-тройку месяцев и не прямым текстом. Начните вопить по каждой мелочи, переделывать интерьер, капризничать, покупать кучу ненужных шмоток, ныть про недостаток бриллиантов и развлечений – превратитесь наконец-то в нормальную жену богатого мужа. А потом на пике его раздражения заорите про развод или еще лучше – дождитесь, когда Иван Алексеевич о нем завопит, вот тогда и пойдете на все четыре стороны. И вряд ли кому-то придет в голову вспоминать бывшего охранника.

– Но я уже сказала, что хочу уйти… Вчера!

– У-у, – протянул Коша, поднимаясь. – Тогда удачи, пригодится. А Александру пусть земля будет пухом. Я, пожалуй, пойду.

– Коша, – я позвала и еще раз крикнула в спину: – Коша, твою мать!

Он все-таки обернулся.

– О, кстати, если все-таки не разведетесь, то просите Пижона в телохранители. Он сейчас в опале, но может за счет вас реабилитироваться. Такая работа считается самой нудной, но ему бы сейчас любую, пока расположение шефа не вернет. И только при условии, что не собираетесь подставить его, как предыдущего.

У меня дар речи пропал. Я Сашу подставила – тем, что о прослушке сразу не предупредила, и в тот момент среагировала поздно, дала ему почти высказаться? Предупреждать мне сам Коша запретил, да и не ожидала я от Саши вообще никаких двусмысленностей, но вот так люди и подставляются. Или он намекает, что я сама повод для таких чувств дала? Занималась тут с ним, кататься ездила и вообще из всех выделяла – так легкую симпатию и обратила во влюбленность. А Пижон, значит, жив. Может быть, не слишком здоров, раз не появляется, но жив. Хоть какая-то хорошая новость.

На ужин я шла с волнением. Все-таки слова Коши сильно напрягли, теперь стало понятно, что я поспешила – надо было продавливать свои интересы планомерно и более обдуманно. Выяснилось, что волновалась я не напрасно.

Иван почти сразу перешел к делу:

– Так почему ты вышвырнула своего героического телохранителя, Лизонька?

– Нервы сдали, – ответила, но горло сдавило предчувствием.

Иван пододвинул к себе салатник. Муж выглядел очень расслабленным и довольным.

– Повезло мне, что я любые слова проверяю на соответствие действиям. Жаль, что только утром допер поискать все-таки причины твоего странного решения, иначе сразу спросил бы с виновного. И – ты очень удивишься – я их нашел! Так повторю вопрос: почему ты вдруг уволила своего телохранителя?

Я похолодела. Удалять записи поздно – Иван уже их прослушал. Собралась, чуть вытянулась вверх. За первой раздачей лучше разыгрывать лохушку, но без переборов. Или это уже вторая раздача? Тогда смесь методик Коши и Пижона: лохушка, но без лишних реакций. Одинаковый тон на любую фразу – сейчас подойдет взвинченный:

– Какие причины? – Я в действительности понимать не должна, ведь о прослушке «не знаю». – И не хотела тебя расстраивать, Вань! Саша, к которому я так хорошо относилась, начал нести какую-то чушь. После нее мне и общаться-то с ним неприятно. Не хочу пересказывать подробности, – я показательно содрогнулась. – И твой характер знаю, потому даже не уговаривай, не перескажу. Напоминаю себе, что он пулю поймал, меня защищая! И тебе о том же напомню… Но ты – не я, ты совсем по-другому мыслишь. Я и уйти только по этой причине захотела – больше не могу жить рядом с твоей работой.

Иван улыбнулся.