Мой терапевт – она настаивает, чтобы я называла ее Шейла, и я уже так поступаю – задумчиво смотрит на меня и поджимает губы, как будто ей не нравится, что я говорю. Очевидно, ей действительно это не нравится.
– Почему вы так себя чувствуете?
Я пожимаю плечами. Мое разочарование трудно выразить словами. За эти дни я столько всего пережила, столько раз повторяла себе, что не стоит так драматизировать. Меня отвергли. Я провела с Итаном один невероятно романтический вечер, написала ему в СМС свою фамилию, мы обсудили, что серьезно поговорим о моем прошлом, а потом… ничего. Ни слова от него. Тишина.
Очевидно он больше не хочет иметь со мной дела.
– Потому что я сказала ему, кто я, и с тех пор ничего о нем не слышала. Наверняка он загуглил мое имя в Сети и узнал все грязные подробности моей жизни. Это бы испугало любого парня, – объясняю я и, закончив, раздраженно вздыхаю.
– Значит, он не тот, кто вам нужен, – говорит Шейла так, будто вот и ответ.
Но это – не ответ. По крайней мере не для меня. Мне действительно казалось, что между мной и Итаном что-то есть. Что между нами какая-то химия. Я знаю, что и он это чувствовал. В тот вечер, когда мы целовались, если бы я не нервничала так, то позволила бы ему зайти еще дальше. Да если бы он сегодня появился вдруг у меня на пороге, я наверняка отдалась бы ему.
Конечно, сначала бы мне захотелось его стукнуть. Но уверена, что его поцелуй тут же успокоил бы меня, и весь мой гнев бы испарился. Да, со мной не так уж просто. Но я не хочу его бросать.
– А я хочу, чтобы он был тем, кто мне нужен, – вздыхаю я. – Он мне нравится. Но, может быть, я ему не нравлюсь. Может, я слишком испорчена.
– А кто считает вас испорченной?
Я смотрю на Шейлу и хлопаю глазами. То, как она спокойно, невинным тоном задала этот вопрос, очень меня раздражает.
– Я сама. Но это ведь так, разве нет?
– Нет. Знаете, что случится, если вы сами будете считать себя испорченной, негодной или как там вы еще себя называете? Все, кого вы знаете и встречаете, тоже будут так думать.
Я размышляю над ее словами. Мне не хочется признаваться в этом, но в них есть какой-то смысл.
– Наверное, я всегда была в роли испорченной девушки, – говорю я.
– Это неудивительно, учитывая, через что вы прошли. Но не забывайте, как вас обижает, когда кто-нибудь называет вас жертвой. Вы ведь ненавидите это слово, – отмечает Шейла.
– Да, это слово я презираю, – соглашаюсь я.
– И вот вы называете себя не жертвой, а выжившей, но при этом заявляете, что испорчены.
– Ну, мне кажется, тот, кто выжил, может быть испорчен, – говорю я. – Вы так не считаете?
Нам всем приходится преодолевать трудности. Некоторым выпадает что-нибудь попроще, другим – посложнее. Можно быть раненым, испорченным, немного пришедшим в негодность, но при этом считать себя сильным. Хотя я никогда не считала себя сильной. До недавнего времени…
ebooksa