Тихоня

Я с треском провалилась в своих попытках.

Сцена, которую мы с ним проходили, не была романтической, – вот разочарование, – поэтому я постаралась, чтобы мой голос звучал без страстного придыхания, и попыталась изобразить американский акцент, когда читала реплики врагов Чейза Фальконера. Я хмурила брови и подкручивала воображаемые злодейские усы, чтобы рассмешить Логана, потому что обожаю слушать его смех. Когда он смеется, то почему-то выглядит более открытым и свободным. Мне также по-настоящему нравилось, когда тренер заставлял его ложиться на спину и поднимать восьмикилограммовую штангу, так как тогда я могла свободно глазеть на порно с участием его пресса и рук, не опасаясь, что он поймает меня за этим занятием.

Когда тренер объявил, что они закончили, я проводила Логана к микроавтобусу, который возит актеров в отель и обратно. Бритни Вокс, уже сидевшая внутри, как только заприметила Логана, выпрямилась, сделала свое дерзкое декольте, где видна была немыслимо большая грудь, поглубже и похлопала по месту рядом с собой.

– Как насчет того, чтобы поплавать в бассейне в отеле, Логан? Вода будет чудесная, а я купила новое бикини, малюсенькое-премалюсенькое! Оно потрясное – я знаю, тебе понравится!

Я захлопнула дверь микроавтобуса, прежде чем услышала его ответ. Правило № 2: разные миры. Настало время мне возвращаться в свой.

Я развернулась на каблуках и направилась на парковку. Я устала до смерти, мои ноги гудели, словно я ходила по кинжалам целый день, я мечтала о душе, и мне нужно будет приехать сюда в четыре ноль-ноль утра в понедельник.

А еще я счастливее, чем была когда-либо в жизни.

Глава 18

У меня захватывает дух

В воскресенье я проснулась поздно, и мне снились ящерицы, поедающие червей размером с мурен.

За ланчем я спокойно поддерживала беседу про мою работу на киностудии. Я игнорировала обвиняющие взгляды отца и старалась съесть свою порцию предельно быстро, чтобы смыться от них как можно скорее.

– Боже мой, Роми. Что за спешка? Смотреть на тебя – все равно что на Delphinus capensis[29], заглатывающего стаю мигрирующих сардин, – сказала моя мать.

– Я знаю, что это означает, – сказала я, унося свою тарелку на кухню. – Это дельфин.

– Это обыкновенный дельфин, дорогая, – крикнула мать мне вслед.

После полудня зашел Зеб, чтобы с моего компьютера отправить окончательный вариант заявления в университет. У него не было интернета, поскольку воры, которые специализируются на металлоломе, опять украли телефонные линии в его районе. Зеб знал, что хочет изучать – экономику бизнеса. Я нервничала оттого, что видела, как он делает шаг за шагом на пути к своему определенному будущему, в то время как я сама еще понятия не имела, чем буду заниматься, а потому я развлекалась, дразня его подробнейшим описанием образа жизни селебрити.

– По правде говоря, звучит не слишком гламурно, – сказал он.

– Признаю, тяжелой работы немало, но она никогда не бывает скучной. И, кроме того, у меня есть привилегии.

– Ага, Зверь.

– Не называй его так – он способен на гораздо большее, чем эта роль.

– Да что ты? И на что же?