Игра в марблс

Они хохочут, и каждый ищет, где в тесной палате присесть или хотя бы прислониться.

– Кто вам сказал, что у меня был удачный день?

– Кэт. – Дункан произносит ее имя запросто, но остальные тревожно переглядываются.

– Вы знаете Кэт?

– Кто ж Кэт не знает, на хрен? А да, верно, ты до сегодняшнего дня о ней знать не знал. – Это сказал Томми, и его шуточка разрядила обстановку. Томми подставляет Бобби стул, и тот садится, хотя он младший, но Томми всегда заботился о нем, и старые привычки не меняются.

– Она сказала, ты вспомнил про штрафную банку, – говорит Бобби.

– Точно.

– Когда ты это вспомнил?

– А ты-то когда? – посмеивается Дункан над Бобби. – Ты-то занят был, червяков жрал.

Вновь вспыхивает смех, Бобби протестует:

– Да я один только раз, вы что!

Входит доктор Лофтус.

– Вечеринка? – шутливо спрашивает он с порога, а затем пристально смотрит на меня. В палате едва хватает места для всех, кто сюда набился. Жарко стало, а под его взглядом и того жарче.

– Расскажи-ка, Фергюс, – сказал Энгюс, наливая доктору Лофтусу виски. – Почему ты вдруг вспомнил про штрафную банку?

Я смотрю в окно, высоко на темно-синем небосводе виден пепельный лунный круг, и думаю о Сабрине. Ямочки на щеках Ли и ноздря Сабрины. Вот с чего началось.

– Луна, – говорю я.

– Вудистом заделался? – спрашивает Энгюс.

– А что, я в колдовство верю, – говорит Томми. – Я бы мог вам про это порассказать.

– И я верю, – кивает Дункан.

– Да, в этом что-то есть, – присоединяется к ним доктор Лофтус, потирая щетину на лице. – Интересный выдался день.