Невеста Ледяного

22
18
20
22
24
26
28
30

Моё дыхание сбилось, я поперхнулась и отпрянула от Тира, посмотрев под ноги.

— Цветочек! — ахнула в шоке, уставившись на своего фамильяра.

Он завалился на бок, выставив раздувшееся круглое пузо. Его лапки торчали вверх и расслабленно свисали кончиками. А пасть открывалась и закрывалась в попытке дожевать огромный кусок мяса.

— Эй ты, обжорка! Куда тебе ещё?! — присела я перед бедным животным и попыталась забрать у него добычу.

Он возмущённо прорычал и показал мне часть своих клыков, не выпуская мясо.

— Оставь его. У монолисов отличный метаболизм. Вот увидишь, к утру он опять проголодается.

— Ладно, Цветочек. Только не вздумай лезть с этим куском на кровать! — я назидательно погрозила фамильяру пальцем и вспомнила, чем я тут вообще занималась. — Тир, ты меня отвлек, а я искала пророчество!

— Оно пропало? — покосился он на лиса, словно точно знал, что тот виновен в исчезновении.

— Нет. Просто я не могу найти форму, в которую его положила.

— И когда ты надевала ее в последний раз? — Тир задал вопрос как заправский детектив.

— Когда пошла на встречу к ректору, — похолодела я от своего воспоминания. — Раздеваться я начала в его кабинете…

Мои щеки зарделись.

— Уверен, Ария, что твоя форма найдётся. Но, думаю, быстрее будет просто сходить в библиотеку, — участливо поддержал меня Тир. — Как насчёт сейчас?

Я посмотрела на часы.

— В библиотеке ещё есть дежурный. Нас пропустят, но, дело в том, что ректор запретил покидать свои комнаты.

— Он запретил покидать их студентам, — Тир улыбнулся уголком губ.

— Так я и есть…

— Нет, ты моя невеста, — безапелляционно отрезал он.

Я чудовищно смутилась, сердце надсадно застучало, душа заныла, потому что второй вариант пророчества мог в корне все изменить.

Мы с Тиром шли по коридорам академии, и я будто её не узнавала. За предыдущие годы учебы она стала для меня вторым домом. Мне нравились большие аудитории с высокими сводчатыми потолками. Древние потускневшие гобелены на стенах, к которым приходилось внимательно присматриваться, чтобы разобрать на них героические сцены. Тишина во время занятий и гулкое эхо шагов, улетающее в бесконечность.