Доверься мне

Я была способна только продолжать таращиться на него. Первое, что бросалось в глаза, – это светлые волосы средней длины, которые он заплел в коротенькую косичку на затылке. Многие пряди выбились и наэлектризовались от его шарфа с необычным узором, так что теперь топорщились в разные стороны, раскачиваясь от малейшего дуновения воздуха. Он выглядел как горгона Медуза в мужском обличье. Разве что в одежде явно предпочитал многослойный стиль. Серое пальто доставало до колен, под него он надел ниспадающий складками зеленый кардиган, а самый нижний слой его образа состоял из желтой футболки, на которой переплетенными между собой буквами значилось слово Virgin[4]. На нем мой взгляд застрял чуть дольше, чем надо, и мне еле удалось не расхохотаться. Лишь после этого я посмотрела ему в лицо и с удивлением обнаружила, что он еще очень молод для преподавателя. Скорее всего, ему еще нет и тридцати. С правильными чертами лица, красивыми серыми глазами и морщинками от смеха вокруг них.

– Не стой там, выбирай себе стол, – велел профессор Гейтс и приглашающим жестом обвел свободные места.

Я немного помедлила, но решила сделать, как он сказал, и оглядела других студентов. Со мной нас стало шестеро. Одна из двух девушек, с черными волосами и стрижкой боб-каре, подбадривающе мне улыбнулась, а вторая пялилась в потолок со скрещенными на груди руками. Двое парней казались крайне застенчивыми и внимательно изучали мыски своих ботинок, третий играл в смартфон.

Все еще не до конца отдышавшись, я прошла вдоль узких рядов аудитории и положила свои вещи рядом с черноволосой девушкой. Потом неуклюже залезла на стол.

Это, без сомнения, самый странный семинар, в котором мне когда-либо доводилось принимать участие. Такой вывод можно было сделать уже сейчас, а я не провела в этом зале еще и пяти минут.

– Кто хочет объяснить Доун, над чем мы в настоящий момент работаем? – задал вопрос всем присутствующим профессор Гейтс. – Блейк, убери телефон, или я его у тебя отниму, позвоню твоей матери и на глазах у всех разведу ее на секс по телефону. – Гейтс вытянул раскрытую ладонь. – На громкой связи.

Блейк побледнел и спрятал мобильник в задний карман джинсов с заниженной посадкой.

– Извиняюсь, Нолан.

– Передавай от меня привет маме и расскажи Доун, как звучит задание, чтобы мы могли продолжить, – ответил наш преподаватель, нетерпеливо пощелкав пальцами.

Я повернулась к Блейку и ободряюще ему улыбнулась.

– Ну, на прошлой неделе Нолан дал нам вытянуть бумажки, на каждой из которых указана роль, и с точки зрения этого персонажа мы должны были написать короткий монолог. – Блейк откашлялся и нагнулся, чтобы взять со стола свою тетрадь. – Теперь мы будем по очереди зачитывать эти строки, а в конце раздадим листочки, на которых каждый напишет, о каком герое, по его мнению, идет речь.

– То есть возраст, пол и род деятельности, – добавила девушка с каре.

– Спасибо, Эверли, – произнес профессор Гейтс и хлопнул в ладоши. – Итак, кто хочет начать?

Мне очень хотелось обернуться к Эверли и спросить, зачем нам для этого стоять на столах, но я не рискнула. Курс был настолько маленьким, что никто не сумел бы общаться незаметно.

Парень справа от Блейка прочистил горло, развернул свой лист и вопросительно посмотрел на профессора Гейтса. Тот вновь хлопнул в ладоши и расплылся в широкой улыбке.

– Сегодня мамочка дала мне с собой сэндвич с арахисовым маслом, – начал однокурсник, говоря нормальным низким голосом.

Видимо, в этом упражнении надо догадаться, о ком идет речь, исключительно по выбору слов и содержанию предложений.

– На перемене мы с Кайлом поменялись. Он принес сэндвич с тунцом, хотя вообще его не любит. Мне тоже не нравится тунец, но Кайл такой милый. Поэтому пришлось делать вид, что я ем сэндвич. А на самом деле он теперь валяется у меня в рюкзаке. Теперь оттуда пахнет рыбой, и Молли обзывает меня гуппи. Она очень вредная. Зато на физкультуре у меня получилось подтянуться на перекладине, а у нее – нет. Кайл все видел и подмигнул мне. Теперь я чувствую себя намного лучше. – Он закончил с легким кивком, и все сдержанно засмеялись.

После его отрывка у меня в голове сразу возник образ восьмилетней школьницы.

– Здорово, Джейми, – похвалил его профессор Гейтс. – Теперь ты, Эверли.